– Конечно, – изумилась Данан. Что за вопрос вообще?

– В таком случае я настаиваю на зарплате.

Данан замерла с открытым ртом.

– Прости, что?

– На зарплате, – спокойно утонил Рендел. – Ну, знаете, как у наймитов. Мы что то делаем, а вы нам платите.

– Нет, не знаю. Что еще за выдумки?

– Ну а что?! – Рендел взмахнул руками и, встав, уставился на чародейку. – Вы вечно таскаете нас во всякое пекло, которое, между прочим, даже не касается Смотрителей Пустоты! Я хочу знать, что мы рискуем не просто так!

Данан так и стояла бы, растеряв все слова, если бы краем глаза не увидела дрожащего от смеха Хольфстенна. Кто бы сомневался, подумала чародейка. Она немного приосанилась, скосила на гнома взгляд и проворчала:

– Ей богу, общение с тобой не идет им на пользу.

Хольфстенн на это никак не отреагировал: он только хохотал и махал рукой, мол, ладно ладно, закрыли тему.

Все казалось решенным и простым, однако, стоило Тайерару и Данан зайти в отведенную им спальню, как Данан внутренне собралась. Оглянулась на мужчину и поняла, что не прогадала: будет спорить.

– Глупо выходить, как есть, Данан.

– Глупо откладывать на потом то, что можно решить сейчас.

– Говорит мне человек, который после смерти Тальвады больше месяца искал вокруг Калагорна сурочьи норы.

Данан почувствовала, как краснеет.

– Это совсем другое, – промямлила она не особо уверенно. На губы непроизвольно наползла улыбка.

– Это отговорки, Данан. – Тайерар, однако, на ее умиление не поддавался и твердо держал свою линию. – Нужно отправиться в Калагорн и, если ты все таки настаиваешь, как следует подготовиться.

Данан задумалась над словами мужчины на несколько минут, потому кивнула:

– Хорошо. Ты можешь пойти в Калагорн.

– Ах!… – Тайерар едва сдержался, чтобы не выругаться так, что они непременно повздорили бы.

– Тай. – Данан приблизилась, отбросив неуместную веселость. Закусила губу, положила ладони мужчине поверх плеч. – Рендел, сколь бы ни шутил, прав. Это не касается смотрителей Пустоты. Это личное. Я могу сколько угодно говорить, что все это очень опасно, потому что Фирин может призвать каких нибудь ужасных колдунов, и это даже отчасти правда, но по факту я поеду к нему просто потому, что это личное.

– Ну так я помогу тебе с твоим личным, Данан! Ты ведь помогла мне!

– Увы, Тайерар…

– Данан!

– Это мое дело, Тай! – Данан тоже повысила голос, отстраняясь от мужчины. Она отвернулась и направилась к окну. За стеклом сгущалась холодная зимняя ночь. – И, прежде всего, оно касается Жала. Если Фирин – тот, кто отправил Жала за Разлом, то разговора у нас точно не получится.

Тайерар дрогнул. Знать, что она намерена встретиться кем то вроде… вроде того Фирина только потому, что хочет отомстить или – упаси, Вечный! – вернуть бывшего любовника, резало по сердцу.

Однако Тайерар напомнил себе: когда он думал, что она умерла, было куда больнее. А раз так… Он стремительно настиг чародейку.

– Данан, ты не можешь ехать! – Повысил голос, развернув женщину на себя. – Если ты права, то этот Фирин – сегодня древнейший колдун в мире!

«Милый, мы гораздо древнее»

– Одному Создателю известно, что он еще может, кроме зачарования, заклинания душ и телемантии! И потом! Мы ведь решили, что все еще не знаем, зачем ему Фиал Бурь! Нет, я не пущу тебя!

Тайерар навис, ясно давая понять, что на этот раз они непременно сделают так, как он сказал. Однако к его ужасу Данан мимолетно улыбнулась, явно тронутая заботой, затем коснулась ладонью его щеки и невесомо поцеловала в другую.