Тай быстро на привычке осмотрел обстановку. Камин, большой, добротно сработанный стол для работы, несколько обитых железом сундуков, несколько посохов в дальнем углу, образцовый небольшой женский столик с зеркалом и – большущая кровать, приставленная изголовьем к северо западной стене помещения. Наверное, усмехнулся Тай, чтобы утренний свет не беспокоил, если командор, как вот сегодня, пыталась напиться до невменяемого состояния.

В целом, Тай отметил, что в обстановке нет никаких следов задушенной ярости – перебитых ваз или запытанных темной магией смотрителей, на которых командор сорвала бы злость и бессилие. Это с одной стороны обнадеживало, а с другой, означало, что эмоции, какие Данан стоило бы выплеснуть наружу, все еще оставались внутри. И женщина занималась тем, что целенаправленно топила их еще глубже.

Тревожное чувство усилилось. Тайерар набрал побольше воздуха в грудь, сделал шаг в направлении командора – все равно ведь уже вошел! – и только открыл было рот, чтобы сказать слова ободрения, как Данан оглянулась. Брошенный прямой взгляд на мгновение пригвоздил Тайерара к полу. Женщина усмехнулась и снова уставилась на огонь.

– Напомни мне в следующий раз послушать тебя, – негромко проговорила Данан, заставляя Тайерара потерять ощущение действительности.

«Напомни мне в следующий раз послушать тебя» – безотчетно повторил он про себя. Это… она что же, признает его правоту? То есть, подождите! Он шел сюда, конечно, чтобы поддержать её, да. Но с самого начала он хотел дать ей подзатыльник и ткнуть пальцем в лицо и крикнуть: «Я же говорил!». А вот теперь она сама ему и говорит, что он же – говорил…

Ох… Тайерар немного наклонил голову, почесал шею сзади. Еще и это ее обращение…

Ничто, ничто так не стирает грань формального общения, как тихое, брошенное наедине в полумраке тускло освещенной очагом комнаты «ты».

Тайерар снова поднял голову и посмотрел на женщину. Наверное, она ждала какой то реакции от него, подумал Тай.

– Кгхм кгхм. Как… ты? – Рискнул мужчина. Он двигался, слегка вытягивая голову, как если бы пытался подсмотреть что то или заглянуть в трудно доступное место.

Данан отозвалась не сразу: то ли искала слова, то ли ждала, когда Тай подойдет ближе. Когда он встал рядом, чародейка невесело усмехнулась.

– Я знаю, что ты думаешь. Что я легкомысленная, бестолковая, безответственная и ни к чему серьезно не отношусь… – «Безалаберная», с улыбкой вспомнил Тай характеристику, услышанную от Родрика. – …и командором Смотрителей Пустоты стоило бы стать кому нибудь более вдумчивому и надежному. Так ведь, Тай?

О, Вечный! Она столь легко и непринужденно говорила это «Тай» и это «ты», будто они всегда накоротке держались! В то время как сам он натурально спотыкался о то, чтобы обратиться к ней аналогичным образом. И уже тем более назвать по имени где то вне своей головы.

– Я никогда не считал в… тебя безответственной, – все еще неуверенно обратился он и, решившись, присел рядом. Данан поглядела на мужчину искоса и заинтересованно.

– Мы слишком мало знакомы, чтобы ты мог утверждать нечто подобное.

– Ну, за то время, что знакомы, пока не считал, – буркнул Тай. Он согнул ноги в коленях, расставив их. Данан вроде не прогоняла, не говорила, что он обнаглел. Впрочем, подумал Тай, покосившись на бутылку в ее руках, все дело в том, что он еще не попросил выпить.

– Стенн беспокоится за вас… за тебя. – Обронил Тайерар, не зная, чем себя занять.

В тишине смотреть на огонь Тая не прельщало: после сожжения Цитадели Тайн огонь вызывал в нем противоречивые чувства. Как и алкоголь. Напивалась пока только Данан, сам Тай не насмелился взять вторую бутылку или поклянчить ту, к которой прикладывалась командор.