Даже если бы фотографии Алим-бея не публиковали так часто в газетах, Кит узнал бы его по красной феске на голове. Фигура прорицателя выглядела еще более долговязой в коричневом костюме, подчеркивающем нездоровый цвет его лица. Блестящие черные глаза словно вылезали из орбит. Алим-бей молчал, но кадык на его шее судорожно подергивался. Внезапно он поднял руку, растопырив пальцы, как когти.

Ибо Г. М., рассеянно склонившись вперед, стряхнул пепел сигары в бронзовую лампу, словно в пепельницу.

– Так я оценил ситуацию по возвращении в Англию. Девушка придумала какой-то трюк и, возможно, попытается его проделать. Если мое предположение справедливо, как я уже говорил вам, прибыв сюда, то все должно быть в порядке. Но я не был в этом уверен на сто процентов.

Он сердито посмотрел на слушателей:

– Полагаю, в каждом из нас таится определенное количество суеверий, заставляющих думать: «Это невозможно, но что, если…» Меня тревожил тот же вопрос. Поэтому, когда мне сообщили в отеле «Семирамида», что Хелен Лоринг только что отправилась в Северн-Холл, я приехал сюда вслед за ней в четверг вечером.

Меня не поразило, когда Кит Фэррелл сказал, что девушка исчезла. С другой стороны, меня удивили обстоятельства ее исчезновения. Внешне это выглядело настоящим чудом.

Понимаете, я искрение одобрял намерения Хелен, если это в самом деле был задуманный ею трюк, и не хотел расстраивать ее планы, болтая лишнее. Поэтому прежде всего решил связаться по телефону с лордом Северном.

Надеюсь, вам ясны причины? У лорда Северна слабое сердце, он и без того неважно себя чувствовал и пребывал в угнетенном состоянии – я вскоре к этому вернусь. Девушка очень любила отца. Казалось невероятным, что она решила проделать фокус, выглядевший так, будто ее испепелила магическая молния, не предупредив его о своей затее. В противном случае такая новость могла убить старика.

В Лондоне у Хелен было достаточно времени, чтобы отправить письмо авиапочтой. Она могла либо объяснить свою грандиозную идею, либо просто написать: «Что бы ты ни услышал, не волнуйся. Я собираюсь проделать трюк, который развеет миф о проклятии». Мне казалось, что, поговорив с лордом Северном, мы многое узнаем только по его голосу и по его реакции на новости.

Одри Вейн зашевелилась на стуле.

– Так вот оно что! – воскликнула она.

– Да, девочка.

– Но…

– Может быть, вы соизволите заткнуться и позволите мне продолжить? – сурово осведомился Г. М.

– Хорошо, простите.

– Тем временем, – возобновил повествование Г. М., – я задал ряд вопросов Бенсону в комнате девушки. И чем больше я спрашивал, а он спокойно и вежливо отвечал, тем сильнее я убеждался в двух вещах – что это трюк Хелен Лоринг и что Бенсон – ее сообщник.

– Бенсон?! – воскликнула Одри.

Все посмотрели на дворецкого.

На лице Бенсона, спокойно стоящего за стулом Г. М., играла блаженная улыбка. Казалось, он считает себя посторонним. Дворецкий ограничился тем, что склонил голову и произнес:

– Очень хорошо, сэр.

– Во-первых, – продолжал Г. М., – Бенсон – старый семейный слуга. Хелен много о нем рассказывала. Во-вторых, Бенсон специально ездил в Лондон, чтобы повидать ее. В-третьих, Бенсон явно что-то знал об исчезнувшей картине восемнадцатого столетия. В-четвертых, Бенсон намеренно задержал миссис Помфрет в буфетной на две минуты, когда та хотела бежать, чтобы приветствовать возвратившуюся леди Хелен…

Дворецкий кашлянул.

– Это было необходимо, сэр.

– В-пятых, – сказал Г. М., – кто-нибудь из вас помнит о вазе с нарциссами?

– Я, – отозвался Кит Фэррелл.