Некоторое время Снарп стояла не шевелясь, изучая странную прогалину. Затем она подошла к ближайшему дереву, вскарабкавшись на него с проворством древесной ласки, с высоты осмотрела композицию в центре круга и сразу все поняла. Она разглядела полные губы, сложенные в самодовольную улыбку, и один выступающий гранитный клык.

Снарп спустилась с дерева, вернулась к загадочному кругу и осторожно потрогала землю внутри него. Она оказалась очень твердой. Сперва медленно, затем с возрастающей уверенностью она прошла через лес окаменевших рук и остановилась возле земляного рта. Из кармана вытащила лоскут из черной материи, оторванный от мантии Рэйта Уэйт-Базефа в замке Ио-Веша. Потыкала куском ткани в нос квиббиду, что заставило его чихнуть.

— Найди его, красотуля. — С этими словами она опустила зверька на землю. — Если он там, то достанем его и в могиле.

Квиббид, уткнувшись носом в землю, принялся бегать кругами, то появляясь, то пропадая среди чудовищных рук, простиравшихся из-под земли. Иногда он замирал, садился на задние лапы и расправлял уши. Постепенно круги увеличивались, зверек выбежал за пределы круга, вернулся к дороге, где наконец взял след беглецов. Там квиббид сел и пронзительно завизжал, подзывая свою хозяйку.

Подойдя к своему любимцу, Снарп встала на колени, чтобы изучить еле видневшиеся в пыли дороги следы.

— Так, прошло совсем немного времени, красотуля. Ты лучше любого пса, тебе нет равных. Поторопимся и настигнем их еще засветло.

Посадив квиббида на плечо, Снарп вернулась к лошади, села в седло, хлестнула несчастное животное и пустила его рысью.

Глава 10

Движение по Илю в те дни было бурным. Беженцы нескончаемым потоком спускались по серебристым волнам реки — кто на лодках, кто на плотах, а кто и на вовсе экзотических средствах передвижения. Финиады, к примеру, путешествовали на миниатюрных галерах, идеально приспособленных к карликовым пропорциям своих хозяев. Дендеры, те выстраивали на плотах целые тростниковые хижины, в которых было все для нормальной жизни вплоть до тюлевых занавесок на окнах. Изобретательные «дети утраченных иллюзий» бежали от Тьмы на крошечных плотах, оснащенных надутыми пузырями: выпускаемый из них воздух толкал причудливые суденышки вперед. Через какое-то время Деврасу стало казаться, что он уже свыкся с чудесами и вряд ли что-то сможет его удивить. Однако на второе после прощания с Глинди утро убедился в обратном.

По реке плыл корабль с прямыми парусами из зеленого шелка, с высокими и массивными, как строили встарь, носом и кормой, покрытыми позолотой. Такелаж и поручни также блестели золотом, грот-мачта была инкрустирована резным янтарем. Корабль напоминал венеризы — прогулочные суда лантийской знати. Но венеризы, являясь, по сути, средствами приятного времяпрепровождения, всегда содержались в полном порядке. Этот же был стар, ободран и неописуемо грязен. В изумрудных парусах зияли прорехи, вымпелы с бахромой имели весьма обтрепанный вид, а изысканная резьба за многие годы поистерлась. Имя, некогда написанное черно-золотыми буквами, еще можно было разобрать: «Великолепная». Без гребцов, налегающих на весла, с убранными парусами корабль непостижимым образом шел против ветра и течения вперед, в глубь острова, как бы попирая законы мироздания.

Деврас и его спутники остановились в вящем изумлении.