– Что именно он сделал?

Лептурус оскорбил короля? Такое просто невозможно! Грас ответил:

– Я предложил ему брак между Орталисом и его внучкой Спонсой. Он отказался. Что это, если не оскорбление?

«Правильно сделал», – первая мысль, которая пришла Ланиусу в голову, но он быстро сообразил, что не может озвучить ее отцу Орталиса.

– О! – произнес он вместо этого, понимая, что такой нейтральный ответ не мог навлечь на него беду.

– Вот именно. Я не могу не обращать внимания на оскорбление.

– Полагаю, не можешь, – с сожалением произнес Ланиус.

– Лептурус думал, что я лишу его головы.

Грас словно гордился своей сдержанностью.

Может быть, у него были основания гордиться, тем не менее... «Старик был готов умереть, лишь бы не допустить брака внучки с Орталисом. Неужели это ничего не говорит тебе о твоем сыне?» Такое Грасу лучше не слышать.

– Я доверял Лептурусу, знал, что он обеспечивает мою безопасность. Он служил моему отцу, верой и правдой служил мне. Кто займет его место?

– Поговорим об этом в другое время, ваше величество. Сейчас следует беспокоиться совершенно о другом. Здесь, во дворце, вы находитесь в безопасности, верно?

Ланиус неохотно кивнул. Грас мог лишить его головы в любой момент, провозгласив себя единоличным правителем, но не проявил к этому ни малейшего интереса.

– Я не хотел этого делать, ваше величество, – продолжал тесть. – Я не пригласил Лептуруса поужинать со мной, уже вынашивая план о том, чтобы сослать его в Лабиринт. Маршал еще здесь, можешь сам спросить его об этом. Я пригласил его, намереваясь сделать родственником. Но когда он сказал «нет»... – Грас пожал плечами.

Ланиус вынужден был кивнуть с еще большей неохотой. Отец делал все, что мог, чтобы помочь своему сыну. Он просто не до конца понимал, в какой помощи нуждался его взрослый ребенок. Ланиус мог сказать ему, но заключил сделку с Ансером и Орталисом, и Орталис пока выполнял свое обещание. По крайней мере, хотелось надеяться, что это было так.

– О!

Такой ответ по-прежнему казался ему самым безопасным. Как обычно, Грас мог поступить гораздо хуже, чем поступил. Как обычно, это было слабым утешением для Ланиуса. Он не хотел, чтобы кто-нибудь еще правил Аворнисом. Конечно, лучше, если соправителем был человек с достаточно мягким характером, а не ужасный тиран, но дело было не в этом.

Ланиус закрылся в архиве, как часто поступал в случае возникновения неприятностей. Никто не беспокоил его там – по крайней мере, пока не беспокоил. Что произойдет, если он задержится здесь чуть дольше обычного? Сколько времени пройдет, прежде чем кто-нибудь догадается отправиться на поиски? Кто, кроме жены и детей, заметит его исчезновение?

Некоторое время он просто открывал ящики и доставал документы, чтобы почитать хоть что-нибудь при свете покрытых пылью ламп. Потом продолжил поиски более систематизировано, надеясь найти в архивах материалы об обезьянах. Хотя его поиски не увенчались успехом, сам процесс успокоил его, уменьшил страх, который мучил его с того момента, как он узнал о ссылке Лептуруса. Жизнь могла продолжаться. Жизнь могла продолжаться даже для старого гвардейца, пусть не такая, какой хотел ее видеть сам Ланиус.

И жизнь могла продолжаться для Спонсы. Настанет день, и она найдет достойного для себя человека. Вероятно девушка даже не подозревала, насколько ей повезло. Может быть, ей даже не придется узнать об этом. Поэтому ее можно было считать самой счастливой из всех.

Дождь со снегом покрыл все ледяной коркой. Небо было серым, как гранит. Настроение Граса вполне соответствовало погоде.