– До убийства твоей матери это перо было здесь? – спросил Римо.

– Не знаю. Это ведь ее кабинет. Я никогда сюда не входила. – И она, махнув ракеткой, посмотрела на Чиуна.

– Потом, – произнес он.

– А теперь я хочу поговорить с полицейскими и взглянуть на тело, – сказал Римо.

Лейтенант из отдела по расследованию убийств встретил скорбящую дочь Бобби Делфин и двух ее друзей в городском морге, который напоминал огромную больничную палату в белых тонах с большими стальными ящиками, установленными в ряд с одной стороны.

– Послушайте, – сказал лейтенант – в углу его губ прилипла незажженная и растрепанная сигара, – из за вас я нарушил все свои планы. Но я тоже нуждаюсь в помощи. Надеюсь, мисс, вы уже в состоянии ответить на некоторые вопросы.

Бобби взглянула на Римо. Он кивнул.

– Мы не думаем, что убийство совершено по личным мотивам, но все же, мисс Делфин, не можете ли вы назвать кого нибудь, кто имел зуб на вашу мать? Кто мог желать ее смерти? – спросил лейтенант.

– Да любой, кто ее близко знал, – ответила Бобби и снова изобразила рукой движение ракетки.

«Потом», – сделал ей знак Чиун.

– Включая и вас?

– Нет. Я же говорю: кто близко ее знал. Что полностью исключает меня и пять ее мужей.

– Значит, она была человеком холодным?

– Только с родственниками. С остальными она держалась враждебно и заносчиво.

– А не занималась ли ваша мать какой либо рискованной деятельностью?

– Назовите любые шесть вариантов. Она была членом многих организации и заседала в таком количестве комитетов, что тому убитому конгрессмену и не снилось.

– Мы уже нашли человека, который работал с ней в одном из таких комитетов. В комитете по сохранению музейных ценностей. Это вам о чем нибудь говорит?

– Нет, – ответила Бобби, и Чиуну вновь пришлось сделать ей знак, что теннис придется отложить на потом.

– Как на ваш взгляд, у вас хватит выдержки взглянуть на останки? Завтра будет произведено вскрытие.

– А мне сказали, что у нее вырвали сердце. Какой же смысл тогда проводить вскрытие? – удивилась Бобби. – Ведь она скорее всего умерла из за этого.

– Было совершено убийство. Таков порядок.

Лейтенант выдвинул стальной ящик, который снаружи походил на ящик картотеки. Белая простыня в коричневых пятнах покрывала что то, состоявшее из возвышенностей и углублений, словно предгорья Вайоминга в миниатюре.

– А теперь возьмите себя в руки, – и с этими словами лейтенант откинул простыню.

Лицо миссис Делфин представляло собой замороженный, воскового цвета, искаженный кусок плоти. Рот был приоткрыт, и морщины, успешно скрытые при жизни, теперь выступили наружу, испещрив все лицо. Дряблые груди обвисли, словно растаявший зефир в целлофановых пакетах. А там, где когда то была грудная клетка, теперь зияла темная дыра с запекшейся кровью по краям.

– Мы считаем, что убийцы использовали какой то примитивный нож и клещи, объяснил детектив. – Тщательный анализ дал те же результаты, что и по делу об убийстве конгрессмена. Большую помощь в расследовании оказало ФБР. Они даже пригласили кардиологов и хирургов.

– Что такое клещи? – тихо поинтересовался Чиун.

– Это такая штука, с помощью которых тянут, что то вроде щипцов, – ответил лейтенант.

Чиун мотнул головой. Тонкая бородка взлетела вверх и замерла.

– Нет, – произнес он. – Ваши эксперты ошибаются. Рана нанесена каменным ножом.

– Откуда вы знаете, черт возьми? – недоверчиво воскликнул лейтенант.

– Просто смотрю. Если вы присмотритесь хорошенько, то увидите, что здесь нет разрывов, которые возникают, когда тело в ярости рвут руками.