Зита ласково погладила ее по плечу.

– Теперь все изменится, ты ведь сама сказала, он ослабел. Кто-нибудь свергнет его. Может быть, даже ты.

Кати покачала головой.

– Нет. Он владеет нами, телами и душами. Он в совершенстве умеет подчинять. Никто из нас, Сильных, не решится всерьез спорить с ним.

– Даже сейчас?

– Сейчас – особенно. Теперь, когда мы увидели, на что он способен.

– Но Карий…

– Карий – сумел. Я не смогу.

– Я понимаю, – тихонько сказала Зита. Дотянувшись, погладила взлохмаченные волосы Кария. – Он был удивительный.

– Да.

– Когда он узнал, что ты его сестра… Он умирал, я это видела, но его чувства были такими яркими. Как будто он впервые тебя увидел, и ты сразу стала ему дороже всего на свете.

– У дикарей родственные связи много значат. Гораздо больше, чем у нас.

– Тогда зачем ты от него скрывала?

Кати долго смотрела в пляшущие огоньки костра. Треск сучьев, неровное гудение пламени странно контрастировали с холодной неподвижностью смерти.

– Потому что я ему не сестра, – ответила, наконец, Кати. – Амон был любовником моей матери много лет. Тогда он был всего лишь Сильным. Он хотел ребенка, и мама хотела. У нее был наложник, раб. Дикарь. Мама должна была отослать его, как только вернула себе способность к размножению. Но Амон чем-то ее обидел. И она взяла к себе в постель раба.

– И что? – прошептала Зита. Ее глаза были огромными, как две черные пропасти.

– Мама забеременела. Когда она убедилась, что ребенок не от Амона… Она убила раба. Боялась, что если он останется жив, кто-нибудь догадается или увидит в его памяти. И меня пустят на кровь.

– Значит, ты…

– Я не дочь Амону и не сестра Карию. Я, как и он, полукровка.

– И никто не знает? – спросила Зита чуть слышно.

Кати улыбнулась.

– Теперь знаешь ты.

– Я никому не скажу, Кати. Никогда!

– Я тебе верю, моя девочка. Хотя сейчас это не так уж важно, положение Сильной достаточно высоко, чтобы не бояться быть пущенной на кровь.

– Представляю, как ты боялась раньше!

– Очень. По счастью, внешне я похожа на мать, иначе мы не сохранили бы тайну. Мама рассказала мне все. А через месяц ее любовник вызвал ее на поединок и убил, чтобы стать Сильнейшим. Когда она умирала, он сказал ей не тревожиться – он будет хорошо заботиться о своей дочери. Мне тогда было десять лет.

– И он заботился?

Кати кивнула.

– Он обучал меня сам, пока мне не пришло время учиться в Зале Познания. А я умирала от страха, что он увидит в моей памяти правду. Моя Сила росла не от его уроков, а оттого, что я постоянно ее напрягала, закрываясь от него.

Кати замолчала. Задумчиво качнула в руке флягу, отставила. Зита робко нарушила тишину:

– Скажи, Кати. Ты Сильная. Он, – девушка взглянула на тело Кария, – чуть не победил Сильнейшего. И оба вы полукровки. Разве это не значит, что…

– Что Сила доступна и дикарям тоже? А почему, ты думаешь, мы так стараемся убивать всех полукровок? Только из-за чудесной младенческой крови?

– Не знаю.