— Я понимаю, но…

— Поймёшь, когда у тебя будут свои дети.

— Я больше так не буду, честно.

— Надеюсь.

Наступило неловкое молчание, что по обыкновению длилось недолго. У отца и дочери совершенно разные взгляды на жизнь, но, тем не менее, они родные люди, поэтому Бакай делился с Рогнедой мыслями. Она единственная с кем он мог поговорить на разные темы и не переживать, что осудят или не поймут.

— Дочь, я знаю, как ты относишься к Касу.

Рогнеда почувствовала, что дальше не услышит ничего хорошего о судьбе парня, и взволнованно поинтересовалась:

— Что с ним будет?

— Император отдал приказ схватить его и доставить живым в город.

— И что же тогда? Его ждёт казнь?

— Нет. Со слов императора, парня ждёт служба в наших рядах независимо от желания, поскольку он владеет какой-то невероятной силой, о которой не знают даже архимаги. Удивительно то, что эту силу никто из наших магов никогда не чувствовал, иначе схватили бы раньше по подозрению в странной энергетике.

— Да, действительно, необычный случай. Но хорошо, что он будет жить. Это радует.

— К чему я начал этот разговор… — отец помолчал многозначительно. — Завтра я с дружиной отправляюсь в поход на поиски Каса. Это значит, что некоторое время ты будешь жить без меня. Прошу тебя быть очень осторожной. В дом чужих людей не пускать. В ночное время вообще никому не открывай.

— Хорошо, отец, так и буду делать.

— Я переживаю за тебя, потому что ты единственный родной и самый дорогой для меня человек, Рогнеда.

— Как и ты у меня.

Последовала короткая пауза, а после Бакай с отцовской заботой произнёс:

— Пора готовиться ко сну, если не желаешь попить чего-нибудь горячего, конечно.

— Пожалуй, я попью и лягу спать.

— Тогда иди, а мне нужно ещё кое-что обдумать на завтра.

— Я провожу тебя утром.

— Спасибо, дочка.

Рогнеда покинула комнату, а Бакай остался наедине с мыслями и давящей на сознание тишиной, что создавала ощущение одиночества, апатии. Никто никогда не знал настоящий внутренний мир военачальника — он создавал образ сильного духом человека и не шёл на компромиссы. Но многое Бакаю не давало покоя: постоянное ощущение опасности, мысли, что будет уволен и покинет пост, переживания за дочь по каждому пустяку. Может, вот она, старость так приходит? Вполне возможно. Состояние непрерывной тревоги угнетало изо дня в день. Ко всему прочему предстоит опасный поход завтра утром: надо быть в полной боевой готовности. Следовательно, нужно избавиться от угнетающих мыслей. В противном случае — провал…

— Отец! — послышался звучный голос Рогнеды.

— Иду, — Бакай вскочил, удары сердца участились — казалось, что-то плохое произошло.

На самом деле в гости пришёл Борислав. Верный друг, один из служащих военачальника: бесстрашный человек, прекрасно подготовленный физически и психически к любым опасностям. Глаза цвета чёрного матового агата никогда не блестели, эмоции на лице словно отсутствовали.

— Борислав, приветствую! Проходи, не стой на пороге, — радушно пригласил Бакай.

Гость немедля ступил через порог, пожал руку и прошёл в кухню, где поздоровался с Рогнедой и сел за стол.

— Налей, пожалуйста, вино для нашего гостя. И мне тоже, — обратился к дочери Бакай.

— Сейчас, — мило отозвалась она.

В отличие от многих военачальников Бакай не имел прислугу: считал, что это может плохо повлиять на воспитание дочери.