— Песок и цемент, — ответил Алик кратко. — Хорошо бы бетономешалку. Послезавтра кирпич.

— Послезавтра — суббота.

— Тогда в понедельник. Пока соберем камни.

— А с водой как? — не удержалась соседка. — Чтой-то не едут. Или без воды будет тая баня?

— Ей бы все воду лить да зубы скалить, — вставил Константин Павлович. — Финская сауна, тебе сказано, сухой пар. Это как шрапнель…

— Будет вам, Анна Васильевна, и сухой и мокрый пар. Все будет. — Сватов уже выруливал со двора.

Машину он преднамеренно оставил не у своей калитки, а загнал во двор соседей, подкатив к самому дому, чем явно потрафил честолюбию хозяйки, которая и без того уже чувствовала себя в центре уважительного внимания всей деревни. Оттого и поварить сразу согласилась, подавив в себе боязнь простой своей кухней не угодить городским людям. Впрочем, Сватов так сумел ее об этом попросить, что отказать было и вовсе невозможно. Вообще опыт общения с людьми был у Сватова настолько богат, что, это я не однажды замечал, всякий, выслушав его просьбу, при всех затруднениях чувствовал в первую очередь, что никак невозможно отказать.

Петра Васильевича Кукевича то, что он не может выполнить просьбу Сватова, повергло в расстройство.

Раз в жизни к нему такой человек обратился. Попросил практически помочь с материалами для строительства. И с бетономешалкой — ее еще нужно было подключить, для чего подвести к дому трехфазный ток. А разговор получился совсем неудачный. За последнюю из просьб Кукевич взялся прямо с радостным облегчением — это пожалуйста, это по его части. И тут же через секретаршу передал распоряжение своей районной службе немедленно прибыть на место. С проводами, бетономешалкой и всем необходимым. К вечеру чтобы вертелась. А вот со стройматериалами…

Читал список необходимого Петр Васильевич внимательно и даже настороженно, но, увидев объемы по каждой строке, засмеялся. Это, мол, сущие пустяки, капля в безбрежном море.

— Я вам все завтра за день заброшу. Загрузим «Колхиды», здесь не будет и десятка рейсов. Цемент сегодня нужен? Можно и сегодня… Только… — Кукевич замялся.

— Что только?

— Ничего, если без выписки? С вас ведь никто не спросит.

Сватов не понял. Что значит без выписки? Оказалось, очень просто: бери, грузи, увози, только чтобы никаких бумаг.

— А деньги кому? Или… — Сватов догадался. — Бесплатно, что ли?

— Само собой, — кивнул Кукевич. — Но только чтобы никаких нарядов и никаких накладных.

Но Виктору Аркадьевичу не нужно было бесплатно. Он за все готов был уплатить по государственным ценам. Личное с общественным он не смешивал. У нас и так, мол, одна совмещенка.

— Даже ржавого гвоздя не выпишу, — огорченно, но вместе с тем непреклонно сказал Кукевич. — Что хотите берите, сколько хотите, хоть вагон, но ни одной накладной на ваше имя я не подпишу.

— А если на стариков оформить, письмо от совхоза сочинить, как и с водой? Все-таки ветераны…

Кукевич озабоченно тер лоб.

— Можно бы, конечно… Но опасно, — произнес он, приняв окончательное решение. — Вода — это одно, на ней не написано, кто взял, кто пользовался. А тут… Приедет кто проверять, а у них ни доски… Нет. Бесплатно берите. — Кукевич посмотрел с надеждой. — Может, в другом каком месте удастся накладные выписать? Бумаги все-таки дешевле будут стоить, чем материалы.

Но и липовые бумаги Сватову были не нужны.

— Хорошо, — сказал он.