— Я не раз думала о том, чтобы... иметь детей, а больше всего на свете мне хотелось родить вам... сына, — тихим голосом начала она. — Когда я вчера увидела замок, то вспомнила, что в детстве мама считала его самым замечательным местом на земле — местом, где дети могут играть в прятки, бегать по широким коридорам и длинным лестницам и забираться в маленькие башенки. И я поняла, что хочу, чтобы у меня был не один ребенок, а несколько. — Замолчав, она перевела взгляд на огонь. — Я догадываюсь, что мое сопротивление и отказ немедленно выполнить ваше желание... чрезвычайно разозлили вас, но надеюсь, что когда вы узнаете причину моего поступка, то... поймете меня.

— Я слушаю, — произнес лорд Колуолл.

— Кажется, мне было двенадцать, а может, тринадцать, когда я узнала, что, после того как мужчина и женщина вступают в брак, у них рождается ребенок. И вот одна девушка, дочь жившего в деревне мелкого фермера, влюбилась в одного из батраков. Он, естественно, не принадлежал к ее сословию, следовательно, не было речи о том, чтобы они поженились. Вскоре люди стали судачить о ее положении, и по услышанным в деревне обрывкам разговоров я поняла, что у нее должен быть ребенок. — Щеки Наталии порозовели от смущения. — Юношу прогнали — никто не знал, куда он делся, — а зимой родился малыш. Его мать умерла при родах, и малютку взяли на воспитание дед с бабкой. — Она помолчала. — В три года Джереми был очаровательным ребенком. Я помню, как сказала папе: "Странно, что у двух людей со столь обыкновенной внешностью родился такой красивый ребенок. Он похож на ангелочка!" — "Это часто случается, когда ребенок зачат в любви", — ответил мне отец. "Но все утверждают, будто Джереми зачат, что называется, "во грехе", — возразила я. Папа помолчал, устремив свой взгляд куда-то вдаль, и только потом ответил мне. "Когда мужчина и женщина всем сердцем любят друг друга, — сказал он мне, — когда они телом и душой принадлежат друг другу, их взаимное желание пробуждает к жизни некую божественную силу. Эта сила наполняет их, и в момент зачатия зарождается человек, созданный по образу и подобию самого Господа".

Голос девушки замер.

— Едва ли это является одним из постулатов общепринятой доктрины христианства, — с циничной усмешкой заявил лорд Колуолл.

— Но в Библии говорится, что любовь превыше всего, — поспешно возразила Наталия. Однако лорд Колуолл молчал, не желая продолжать спор, и спустя несколько мгновений она добавила: — Но это не все, что я хотела бы вам рассказать.

— Я весь внимание.

— Вы, наверное, догадываетесь, что я довольно много размышляла о Джереми. С возрастом он обнаруживал в себе поразительные черты характера, в полной мере соответствовавшие его красивой внешности. Сомневаюсь, что в деревне нашелся бы хоть один человек, который, как бы он ни осуждал мать мальчика, отозвался бы о нем худым словом.

— Поверь мне, большинство ублюдков сталкиваются с совершенно иным отношением, — грубо произнес лорд Колуолл.

— Я слышала об этом и много читала о подобных вопросах, — согласилась Наталия. — В истории есть масса примеров, что незаконнорожденные дети королей и представителей знати отличались необычной красотой, когда их отцы не отказывались от них и продолжали заниматься их образованием. Герцог Монмутский — один из таких детей.

Лорду Колуоллу, который сидел свободно откинувшись на высокую спинку кресла, нечего было возразить на это.

Он так и не переоделся после ухода гостей. В плотно облегающем фраке, в плоеном галстуке, завязанном замысловатым узлом и заколотым булавкой с огромным изумрудом, сверкавшим в отблесках пламени камина, он казался образцом элегантности.