— Я думаю, что своим изяществом она напомнила мне тебя, — признался лорд Колуолл.

— Меня?

Наталия была одновременно удивлена и смущена. Ее щеки залил яркий румянец.

— Я польщена, что у вас сложилось такое мнение обо мне, — проговорила она. — Я всегда казалась себе ужасно неуклюжей и в то же время излишне суетливой!

— Что ты имеешь в виду? — поинтересовался лорд Колуолл.

— Я напоминала себе птичку, скачущую с ветки на ветку! Мне же хотелось иметь огромные крылья, как у крупных птиц, и плавно скользить по воздуху. Именно это я и называю грациозностью.

Опершись на каминную полку, лорд Колуолл устремил пристальный взгляд на обращенное к нему лицо девушки.

— Ты совсем не похожа на птицу, — негромко произнес он. — Скорее, ты маленький олененок. У тебя такой же взгляд, как у молодого оленя! К тому же они очень стремительны, а их бег отличается ритмичностью и небывалой грацией.

— Мне нравится походить на олененка! — улыбнулась Наталия.

— И как опытный охотник, — хрипло добавил лорд Колуолл, — я не должен дать олененку убежать.

— Ваши слова звучат грубо.

— Все мужчины грубы, — заявил лорд Колуолл. — Разве ты до сих пор не поняла этого? Если бы я действовал так, как это присуще мужчине, то давно бы уже, подобно нашим первобытным предкам, силой затащил тебя в свою пещеру.

— Напротив, ваш предок выбрал бы себе лучшую из наиболее подходящих женщин, — возразила Наталия. — Он бы дрался за нее и, только доказав свое превосходство, получил бы право обладать ею.

Лорд Колуолл опустился в кресло с высокой спинкой, стоявшее у камина.

— Твое несчастье в том, — заметил он, — что ты слишком много думаешь! Ты все время даешь работу своим мозгам, а быть умной — это большая помеха и даже препятствие, мешающее воспринимать женщину во всей ее утонченности и красоте.

— Понимаю, вас бы гораздо больше устроило, если бы я была какой-нибудь простушкой, соглашавшейся со всем, что вы говорите! — заключила Наталия. — Но вы не боитесь, что вам было бы скучно?

— Мне нравится, когда женщина подчиняется моим приказам и уступает моим желаниям.

На губах девушки появилась слабая улыбка.

— Я очень сомневаюсь в этом, — проговорила она. — Вы сами слишком умны! Разве можно представить нечто более ужасное, чем необходимость постоянно общаться с человеком, который способен изрекать одни банальности, не читает книг, абсолютно несведущ в искусстве и заранее предугадывает каждое ваше желание, еще до того как вы успели его сформулировать?

— Именно эти качества я и рассчитывал увидеть в своей жене, — уверенно заявил лорд Колуолл.

— Мне не хочется верить вам, потому что в противном случае мне будет ужасно горько при мысли, как далека я от вашего идеала, — ответила Наталия. — Хотя, по-моему, такой идеал не может воплотиться в живом человеке, — рассмеялась она. — Вы мечтали получить куклу, одну из тех, с которыми я играла в детстве — деревянное страшилище с неизменной улыбкой на лице! Как только у вас возникало бы желание поиграть с ней, она всегда оказывалась бы под рукой. Наигравшись, вы отбрасывали бы ее в угол и забывали о ней!

— Ты намерена убедить меня, что тебя трудно забыть? — спросил лорд Колуолл.

Наталия не ответила. Геральд, как всегда, улегся у ее ног, и она принялась гладить огромного пса. Осчастливленный ее вниманием и лаской, мастиф все сильнее и сильнее прижимался к ее ногам.

— Ты отвезла мальчика? — неожиданно заговорил лорд Колуолл.

У Наталии сложилось впечатление, что весь вечер его так и подмывало задать ей этот вопрос, однако он никак не мог собраться с духом.