Превосходный способ не пользоваться словом «убийство».

- О чем ты хотел со мной поговорить? - спросил я.

- Сейчас или тогда у тебя в конторе?

- И здесь, и там. Думаю, предмет разговора один.

- Знаешь, Стил, - сказал он, - мы очень похожи друг на друга. У нас одинаковые характеры.

- Похожи, как гвоздь на панихиду. Ладно, давай без комплиментов. Что у тебя за проблема?

Видимо, он не привык, чтобы с ним разговаривали подобным образом. Кожа на его лице сложилась в многочисленные складки, но ничего иного, как смириться, ему не оставалось.

- Я хочу, чтобы ты нашел убийцу моей жены. Я не дал бы за неё ломаного гроша, - добавил он, - но её смерть может вызвать целую цепь событий, которую я хотел бы прервать в зародыше.

Этот рэкетир был хладнокровен, как крокодил, но мне было абсолютно ясно - он ни на секунду не сомневается, что его жена умерла насильственной смертью.

- У тебя есть какие-нибудь соображения? - спросил я.

- Кое-что имеется. Но если ты согласен поработать на меня, как насчет гонорара? Я хочу сказать - аванса. - Подойдя к письменному столу, он выдвинул ящик, заполненный небольшими продолговатыми пачками грязно-зеленых бумажек с портретами американских президентов. Быстро пересчитав сотенные, он пододвинул деньги ко мне.

- Здесь две с половиной тысячи. - Он самодовольно усмехнулся. - Я работаю по-крупному или не работаю вообще.

Я взял зелененькие со стола не пересчитывая и сунул их во внутренний карман пиджака.

- Считай, что с этой минуты у тебя есть ещё одна пушка. Я усмехнулся.

- Пушек у меня достаточно, Стил. Я рассчитываю на твои мозги. Твоя задача - дать ответ, а за дальнейшее я возьмусь сам.

Выясни, кто убил Мэри, и я добавлю к твоему авансу куда большую сумму.

- Сначала я должен получить ответ на пару вопросов, - сказал я, закуривая очередную сигарету.

- Спрашивай, хотя ответа не гарантирую.

- Не люблю, когда меня держат за придурка. Скажи это не ты её шлепнул?

Ответ был кратким, решительным и отрицательным что, по-видимому, соответствовало действительности

- Тогда ещё один - не ты ли послал Маурелли и Салтини ко мне на хату, и если, то с какой целью?

Ответ я прочел на его лице ещё до того, как он успел раскрыть рот. Он понятия не имел, о чём я спрашиваю

- Нет! - снова ответил он. Мне показалось, что он хотел что-то добавить, но в последнюю секунду передумал.

- Понял. В общем, как я уже сказал, у тебя появилась ещё одна пушка, то есть мозги. Но пушка тоже, если мне придется прибегнуть к её помощи - я сделал очередную затяжку. - Кого ты подозреваешь?

- Ты слышал о человеке по имени Кэллоувей? Ричард Кэллоувей?

- Конечно. В Манхэттене он слывет крупным политическим боссом. У него связи и деньги. Говорят, он посвятил жизнь борьбе с подпольной торговлей наркотиками.

Все правильно, но поинтересуйся им. Дай знать, когда что-нибудь выяснишь. - Он замолчал, словно спрятался в раковину, как устрица.

Я попытался выудить из него ещё что-нибудь о Кэллоувее, но не узнал ничего существенного.

- Ясно, - подытожил я нашу беседу. - Однако существует одна вещь, которую я обязан знать.

- Спрашивай.

- Ты связан с наркомафией?

- Даже если и связан, у тебя, наверное, хватает ума понять, что я этого никогда не признал бы. Не сказал бы даже человеку, которого нанял.

- Логично. И всё-таки я хочу, чтобы ты знал: я ненавижу тех, кто сбывает людям отраву. Ты нанял меня - мои мозги и мускулы. Ты получил их. Но если мне в руки попадут доказательства, что ты причастен к этому подлому делу, знай, я первый сообщу о тебе в полицию.

Для меня неважно, что я получил от тебя аванс. И меня не пугают твои головорезы. Это, Хэннинг, не угроза - обещание.