Гость медленно начал поднимать пистолет дулом вниз, отпуская все пальцы, кроме двух, которыми держал. На висках его блестел пот.

— Осторожно, — кивнул темноволосый, как-то одобрительно кивнул и сморгнул стекающую на глаз каплю. — Клади на стол перед собой и отходи в угол.

— Они сейчас приедут, Малыш, — негромко сказал Гость, взглянув на дверь. По комнате расползалось напряжение.

— Да, — кивнул наконец Малыш, — но нас с тобой здесь уже не будет.

Отходи в угол!.. Вот так. Хорошо. Теперь вынимай второй пистолет.

Гость осторожно и медленно потянулся в рукав черного пиджака и стал вытягивать оттуда темную трубку с двумя проводами.

— Поверни другой стороной! — приказал темноволосый. Гость медленно повернул. Лицо его застыло, в глазах пылала ненависть. — Бросай! — отчеканил Малыш.

Гость бросил оружие на пол, отшвырнул ногой в угол.

— Хорошо. А теперь мы пойдем к двери, ты пройдешь мимо меня, я повернусь…

— Не надо, — сказал Гость. Лицо его затвердело. Он внимательно смотрел на Малыша.

— Почему — не надо?

— Не поворачивайся.

Малыш почувствовал что-то, но двинуться не успел. Щелкнул предохранитель. Я уставилась на того, кого ждал Гость: сзади, в дверном проеме стояла семидесятилетняя старушка Зинаида Андреевна Булгакова, приставив к симпатичной темноволосой голове пистолет. Она по-прежнему была в трауре, но шляпку с вуалью заменила на черный берет.

— Стойте все смирно, пожалуйста, — сказала Зинаида Андреевна, — будем вести себя как цивилизованные люди, тем более что времени осталось мало.

Малыш, я сожалею, но твой любимый друг мне нужен живым и свободным. Лаки, бери лейтенанта в одну руку, финку — в другую. Куда приставить эту «другую», чтобы наша подруга Таня Иванова не наделала глупостей, ты, думаю, разберешься. Вы, молодой человек, идите смирно, ибо стрелять я научилась еще тогда, когда вас не было даже в проекте… Ну-с, все все поняли? Тогда вперед.

Мы вереницей вышли из дверей дачи: я шла первой, за мной Лаки с Сергеем, последними — Малыш и бабуля, оставившая на кухне своего умирающего внука.

У ворот дачи, оказывается, ждал фургон. За рулем сидел Мертвяк, глядя на нас без полагающейся усмешки. Изнутри открыли, там было еще двое.

Мы расположились на сиденьях друг против друга, закрыли дверцы и поехали — все это молча, без единого звука. Я не отрываясь смотрела на Зинаиду Андреевну.

— Итак, — степенно кивнула она, когда парни методично почистили Малыша, выудив из него пистолет и нож и сняв ботинки с лезвиями, — мы в полном сборе. Прежде всего, спасибо тебе, Таня. Твоя добросовестная работа еще будет по достоинству оценена, вместе с твоими жертвами, ущерб за которые будет возмещен. В моей смерти тебе удалось убедить практически всех, даже моего недоверчивого племянника, Алексея Никитича. Но ты до сих пор не выполнила наш договор: не нашла собаку. А Леонид должен быть найден как можно скорее. К нашим проблемам, Лаки, также примешивается досадное недоразумение: Серебров и его группа захвата упустили Дядю. Он ушел до того, как по наводке лейтенанта они взяли машины, и скрылся в неизвестном направлении. Наверняка до него дошло, он никогда не был дураком. Так что тебе, Танюша, предстоит найти его. Сейчас ты поедешь в указанном мной направлении, поработаешь там. Если сдашь его в милицию, своему Беглову, — хорошо. Если отправишь к праотцам — еще лучше, тут и чести, и награды поболее будет. Главное, сделай все максимально быстро. Тогда твой спутник не умрет.

Малыш и Лаки сидели молча, думали каждый о своем. Я была словно в мешке, и происходящее душило все сильнее.