Следы привели Конана в комнату, где купец, по-видимому, отдыхал от дневных трудов. На полу расстелен большой пушистый ковер, на нем в живописном беспорядке разбросаны шелковые цветастые подушки. Красная, почти невесомая ткань, закрепленная где-то под потолком, мягкими волнами струится вниз и превращает это ложе в весьма уютное гнездышко. Стены задрапированы мягких тонов занавесями; в углу дожидается хозяина вместительный, покрытый причудливым орнаментом кальян.

Амазонка находилась здесь — при сабле, как и предполагал Конан. Но, к его величайшему сожалению, была она не обнаженной: дикая кошка закуталась в кусок белой материи, очевидно, служившей полотенцем обитателям дома, и из-под него выглядывали лишь босые ступни да круглое, смуглое плечико. Недурной, надо заметить, формы плечико — учитывая, с какими легкостью и непринужденностью девица владеет мужским оружием.

— Я, кажется, предупреждала: кто сунет свой поганый нос — убью,— заявила она, отвлекшись от разглядывания украшений на стенах и повернувшись к вошедшему варвару.

— Будь снисходительной к ничтожному червю, милостивая госпожа! — весело ответил Конан.— Я, твой недостойный раб, полагал, что это относилось лишь к процессу купания… Или наблюдение за тем, как бесстрашная воительница рассматривает красивые безделушки, также карается смертью?

Амазонка нахмурилась и перевела разговор на другую тему:

— Что там за шум был? Я услыхала стук и решила укрыться в доме, чтобы напасть неожиданно, если возникнут проблемы.

Киммериец отстегнул меч и аккуратно поставил его в угол.

— Осмелюсь доложить, стража приходила. Нами интересовалась. Однако наш пьяненький друг убедил их, что ничего подозрительного не заметил, но если заметит, то всенепременно доложит кому следует. И солдатики ушли — думаю, надолго. Так что в доме пока все тихо. И, главное, никого: Фагнира я запер в подвале, а женщины находятся на своей половине — они, кажется, даже не заметили, как кто-то стучал в ворота. Если купец вернется, мы услышим и сумеем достойно встретить столь гостеприимного хозяина. Поэтому предлагаю немного отдохнуть и помыслить о том, как быть дальше.— С этими словами Конан упал на подушки, перевернулся на спину, закинул руки за голову и блаженно потянулся.— Эх, здорово-то как! Давненько я не отдыхал. А то все бои, понимаешь, сражения, гладиаторы какие-то…— Он хитро взглянул на стоящую перед ним женщину.— А ты разве не утомилась?

Щеки амазонки вспыхнули.

— Неужели ты, грязный мужчина, недостойный носить имя человека, считаешь, что я разделю с тобой это ложе? — гневно спросила она, и пальцы ее сжались на рукояти сабли.

— Упаси Митра! — горячо запротестовал варвар.— Как ты могла подумать такое?! Да я не достоин служить и смывателем твоих бесподобных ног, красота которых сравнится лишь с великолепием ног лани! Я даже не имею права лицезреть твой совершенный лик, схожий лишь с…

— Еще одно слово, и я тебя прикончу,— вполне серьезно заявила женщина и в подтверждение своих слов подняла саблю на уровень головы.

— Молчу, молчу. В доме полно уютных и пустых комнат, где ты можешь в спокойном одиночестве провести время, восторгаясь женским благородством и исключительностью… Хотя,— лукаво добавил он чуть погодя, откровенно разглядывая застывшую над ним амазонку,— по-моему, места здесь вполне хватит и на двоих.

Беспричинное веселье распирало Конана. Совсем недавно он стоял на арене, готовясь к очередной схватке, исход которой был непредсказуем; совсем недавно он находился во власти черного колдовства, вырваться из которого казалось немыслимым; совсем недавно по пятам за ним гнались все солдаты города… и вот — совершенно неожиданно — в кровавой круговерти сражений, стычек и погонь возникла пауза, появилась возможность передохнуть, расслабиться, забыть о том, что предстоит еще выбираться из этого проклятого города.