|
Везде царил до боли знакомый мне по визитам в другие чиновничьи учреждения запах тлена бумаг, который десятилетиями не выветривался изо всех бывших советских организаций. Следователь сразу усадил меня рядом со своим столом и достал официальный бланк с названием: «Объяснение». — Елена Викторовна, скажите, перед взрывом вам кто нибудь угрожал? — Ну, после того как вышла моя книжка «Байки Кремлевского диггера», министр печати и информации Михаил Лесин передал мне, что этой книгой я «выписала себе „волчий билет“. Но, надеюсь, он имел в виду не то, что меня взорвут. А то, что меня уволят и больше нигде в России на работу не возьмут. Следователь крякнул и ничего в своем листочке не записал. — Нет, я имел в виду, есть ли у вас основания полагать, что у вас есть враги, недоброжелатели? — Ну, мне рассказывали, что Путин был в ярости, когда прочитал мою книгу… И еще несколько его приближенных в Кремле… Но я их своими врагами не считаю. Считают ли они себя моими врагами — это уж вы у них спросите. Следователь опять хмыкнул себе под нос, и его бумажка для записи показаний вновь осталась девственно чистой. — Нет, я вас спрашиваю о другом: напрямую вам кто нибудь угрожал? Грозил расправой? Я рассмеялась: — Вы что, считаете, что обычно о покушении жертве заранее сообщают через газету? Разговор не клеился. Следователь для порядка, чтоб хоть что то записать в свою бумажку, спросил меня когда я родилась. А потом неожиданно, обрадовавшись, вспомнил безобидный вопрос: — А конфликтов с соседями на бытовой почве у вас не было? Припомните хорошенько!… Я решила, что пора брать дело заполнения пустот в протоколе в свои руки. Я подробно рассказала, как накануне вызвала такси и сказала по телефону диспетчеру, что выхожу, и как, к счастью, задержалась, и что как раз в этот момент прогремел взрыв. — Видимо, телефон прослушивали, — поделилась я со следователем подозрением. — Еще на прошлой неделе был странный звонок… — и рассказала ему, как неизвестные требовали продиктовать мой домашний адрес, уверяя, что привезут мне посылку из Америки. Я порылась в сумочке и — о чудо! — в вечно царящем там бардаке нашла огрызок расписания лекций Маши Слоним в «Интерньюзе», на обратной стороне которого мы с ней, заподозрив неладное, записали определившийся номер звонившего мне лже курьера почтовой службы. Следователь оживился: — И вы дали им свой адрес?!? — Я что, похожа на идиотку? Сильно подозреваю, что и звонившие мне люди тоже прекрасно понимали, что я не идиотка и никакого адреса им не дам. Более того, догадываюсь теперь, что и адрес то мой у них уже был. Просто они таким способом, понимая, что я сразу почувствую подвох, видимо, пугали меня. Чтобы я знала, что кто то держит руку на моем пульсе. Мой собеседник заглянул в клочок бумажки со странным телефонным номером (помните, я рассказывала, как мы с подругой терялись в догадках, откуда поступил звонок, потому что в Москве не существует ни районов, ни сотовых компаний с такими номерами?) и в ту же секунду радостно воскликнул: — А а! Ну, конечно! Это ж вам с таксофона звонили! С улицы, из телефонной будки. Судя по телефону, это где то в районе Красной Пресни… рядом с Белым домом. |
