* * *

12.58

Джейни хлопает больничной дверью, и по тихим пустым коридорам раскатывается гулкое эхо. Санитар выкатывает из лифта пустую каталку и кивает девушке. Она поднимается на третий этаж, беспрепятственно проходит в отделение интенсивной терапии. Там царят полумрак и тишина. Отгораживаясь от посторонних снов, Джейни проходит по коридору и, в соответствии с созревшим в ее голове планом, открывает дверь в палату Генри.

Набрав воздуху, девушка переступает порог и успевает мягко закрыть дверь за собой, прежде чем все вокруг проваливается в черноту. Она оказывается в уже знакомом сне с оглушительными помехами и ослепительными всполохами.

* * *

Сила сна заставляет Джейни упасть на четвереньки, словно атака на ее чувство десятикратно усиливает земное тяготение. Она невольно покачивается из стороны в сторону, стараясь избежать столкновения с гигантскими полыхающими стенами света, которые надвигаются на нее во всех трех измерениях. Сквозь весь этот шум она пытается расслышать собственные мысли, что оказывается невероятно трудно, ведь она словно погружена в водоворот атмосферных помех.

Руки и ноги Джейни стремительно немеют.

Уже вслепую она поворачивается направо и ползет, по памяти, в направлении ванной комнаты, чтобы попасть внутрь и закрыть за собой дверь. Когда на нее налетает горящая ярко-желтая глыба, Джейни уворачивается от нее и ударяется о стену палаты.

«СОБЕРИСЬ!» — кричит она себе. Но ее крик тонет в оглушительном треске. Она ползет на ватных ногах, не продвигаясь ни на шаг, и отчаянно ждет хоть какого-нибудь знака, который поможет прояснить тайну Генри.

* * *

Неизвестно, сколько прошло времени, когда Джейни наконец поняла, что больше не может двигаться.

Она не может больше бороться, силы ее иссякли. Она не способна найти дверь в ванную и разорвать связь.

Словно она провалилась под лед и ее засасывает в холодную воду. Онемело не только тело, но и сознание. Теперь даже оглушительный треск звучит приглушенно, ослепительные цвета не так режут глаз.

Потому что все перестает иметь значение.

* * *

Все еще отчаянно шаря по сторонам, она уже ничего не чувствует.

Даже того, что теряет сознание.

Впрочем, и это ее больше не волнует. Она устала от борьбы, ей хочется сдаться, и пусть этот кошмар захватит ее, овладеет ею, наполнит ее тело и мозг нескончаемым шумом и болезненными вспышками.

Так и случается. Кошмар поглощает ее.

А потом все проваливается во тьму.

* * *

Но потом в отключенном сознании Джейни, из непроглядного мрака медленно проступает образ волосатого безумца — ее родного отца.

Он оглушительно кричит, тянется к ней черными окровавленными пальцами, буравит бесноватым, немигающим взглядом. Джейни замирает в оцепенении. Холодные руки смыкаются на ее шее, сдавливают ее все сильнее и сильнее, пока наконец она не начинает задыхаться. Она не может шевельнуться, не может даже думать. Вынуждена позволить собственному отцу убить себя. Лицо Генри приобретает болезненный алебастровый оттенок. От огромного напряжения его начинает бить дрожь.

Джейни умирает.

В ней не осталось воли к сопротивлению.

* * *

Все кончено.

* * *

Но в тот миг, когда она окончательно сдается, белое как мел лицо отца вдруг превращается в зеркало, трескается и рассыпается на множество осколков.

Его хватка на шее Джейни ослабевает. Его тело исчезает.

Девушка, задыхаясь, падает на пол. Вокруг валяются осколки того, что недавно было лицом отца. Она заглядывает в них, одновременно втягивая воздух и чувствуя, как к ней возвращается способность двигаться.