Кэмерон прищурился.

 – Рад слышать, что ты меня ценишь. Так что случилось?

 – Как я недавно выяснил, с Альваресами все происходило не так, как мы думали.

 – Не понимаю, о чем ты.

 – Когда они уезжали, Эллисон была беременна.

 Кэмерон резко сел в постели и, застонав от пронзившей его боли, снова откинулся на подушку.

 – Неужели?

 – Наутро после твоей аварии, как раз перед тем, как Коди нашел меня, я гулял по берегу и наткнулся на парня – точную копию нашего Коди в четырнадцать лет. Во всем, кроме глаз. А глаза у него черные, глубокие и блестящие. Такие же экзотические, как у Тони и Эллисон. Я спросил, как его зовут. Он сказал, что его зовут Тони Альварес, что живет он со своей матерью Эллисон Альварес в Мейсоне. Примерно в ста милях к северо-западу отсюда. Мальчика назвали в честь деда, который умер перед самым его рождением.

 – И ты думаешь, что…

 – Я знаю, что это мой сын. Никаких сомнений быть не может.

 – Боже, Коул! Что ты собираешься делать?

 – Я еще не решил. К этой новости надо привыкнуть. Пока я сидел тут у твоей постели – главное было тебя не потерять. И вдруг ты теперь рассказываешь мне о причинах ухода Альваресов с ранчо.

 – Думаешь, Летти знала о беременности Эллисон?

 – Есть только один способ это выяснить.

 – Ты считаешь, она тебе скажет правду? Коул задумался и посмотрел на брата.

 – Ты думаешь, она может солгать? Кэмерон пожал плечами.

 – Ну это ей не впервой. Она всегда умела покрыть одну ложь другой, посолиднее.

 – Боже, Кэм. Ты преувеличиваешь! Не может быть, чтобы мы говорили об одной и той же женщине.

 – Дело в том, Коул, что ты всегда видишь только то, что хочешь видеть, независимо от того, что есть на самом деле. Ты вбил себе в голову догмы о семейной верности, династии и прочую подобную чушь. А поскольку Летти принадлежит к семейству Коллоуэев, ты считаешь ее образчиком преданности и человеколюбия.

 Коул ошарашенно смотрел на брата.

 – Что ты имеешь в виду под этой чушью? Мы действительно одна семья. Мы действительно династия. И прекрасная, черт побери! Когда дед Кэлеб впервые приехал в Техас…

 – О черт, Коул! Не трогай деда Кэлеба. Вы с отцом всегда считали его святым. А он был не более чем солдат, которому после первой мировой войны стало скучно в Огайо, и он отправился в Техас в поисках чего-нибудь эдакого и нашел. Ему кое-что удалось скопить и купить ранчо, а уж то, как он его заполучил, несколько приукрашено.

 – Он купил! Купил ранчо, черт бы тебя побрал! Он не своровал его, а купил!

 – Ну конечно, купил. Но меньше чем за четверть того, что оно стоило. Владелец был счастлив, что хоть жив остался.

 – Откуда ты все это взял?

 – Я читал, Коул. Я всегда любил историю, а особенно – историю Коллоуэев. Меня всегда интересовало, почему нас уважают и побаиваются, с чего это началось.

 – И что ты прочел?

 – Целую кучу писем и журналов, которые я нашел на чердаке. Пока ты повсюду ходил за отцом, я зачитывался скандалами, которые журналисты так любят описывать, аж с продолжением.

 – И ты мне никогда об этом не рассказывал!

 – Да, не рассказывал. Я сомневаюсь, что и отец знал об этом. Для него слово его отца было всем. Как для тебя – его.