– В этом, пожалуй, есть смысл, – задумчиво ответил Кэмерон, – по крайней мере, на первое время.

 – Я так и думал, что ты согласишься. Летти очень привязана к Триши, и ей будет грустно без нее.

 – Удивительно. Никогда не думал, что эта ведьма может к кому-то привязаться.

 – Кэм, это на тебя не похоже.

 – Коул, может быть, ты меня плохо знаешь или я слишком долго скрывал свое мнение. Тебя же невозможно переубедить, если ты что-нибудь вдолбил себе в голову.

 – А что ты имеешь против нашей бедной тети Летти?

 – Бедная тетя Летти! Ах ты Боже мой! Ведь эта женщина всех буквально терроризирует!

 – А что бы мы делали без нее, Кэмерон? Ведь не будь ее, вы бы с Коди остались одни.

 – Ты даже представить себе не можешь, как тебе повезло, что тебе не пришлось жить по ее указке. Клянусь, ей доставляло удовольствие наказывать нас, если что-то было не по ней.

 – Мне и в голову не приходило, что ты так настроен против Летти.

 – Я знаю. Просто об этом никогда не было речи. Мне очень не хотелось оставлять Триши с ней. Но Андреа считала, что я не прав. Ее родители совсем не годились для этого. Они с трудом справлялись с самой Андреа, пока она росла.

 Кэмерон напрягся и беспокойно заворочался, словно пытаясь поудобней устроиться. Коул встал и отошел к окну, не зная, как сладить с воинственным настроением брата.

 – А что плохого сделала Летти?

 – Речь не о том, что она сделала. А в принципе, в ее отношении ко всем. И особенно к Альваресу. Бог ты мой, она была с ним так груба, особенно после гибели родителей.

 – Ну, знаешь ли, то как Тони ушел, никому бы не понравилось.

 – Вот-вот. Про то я и говорю! Не знаю, что уж там Летти наплела об их уходе, но я не верю, что Тони и Эллисон хотели уехать.

 Коул подошел и снова сел рядом с кроватью.

 – Объясни мне, пожалуйста, что же произошло.

 – Я был там в это время, Коул, а тебя не было. Я видел лицо Тони, когда он вышел из отцовского кабинета после разговора с Летти. Он был совершенно подавлен, я бы даже сказал – раздавлен. Он прошел мимо меня и даже не заметил. А потом, узнав, что они уезжают, я пошел к Эллисон и Тони. Она так горько плакала. Я никогда не слышал таких рыданий.

 Коул почувствовал, как что-то сжалось в груди, мешая дышать.

 – Ты думаешь, Летти сказала что-то такое, что вынудило их уехать?

 – Я всегда подозревал, что так оно и было, но доказательств у меня, разумеется, не было. После того как Тони уехал, она стала хозяйничать на ранчо, как настоящий диктатор. Командовать всем на свете.

 – А как получилось, что я никогда не знал ее с этой стороны?

 – Ты никогда не обращал на нее особого внимания. А она выжидала, когда ты уедешь, чтобы все делать по-своему. Ты же помнишь, большую часть времени ты проводил в Остине. А дела ранчо пустил на самотек.

 Коул понимал, что брат прав. Ему так много приходилось заниматься бизнесом, что он вынужден был купить жилье в Остине, откуда было легче ездить по делам в Хьюстон или в Даллас, да и в другие места. Он окунулся в бизнес, как не умеющий плавать – в омут. И очень мало было тех, кто мог помочь ему удержаться на плаву.

 – Знаешь, Кэмерон. Мне надо с тобой кое о чем поговорить. Об очень важном для меня. То, что я тебя едва не потерял, показало, как много ты для меня значишь. Существует не так уж много людей, которым я могу доверять. Ты для меня и брат, и советчик в бизнесе, ты – мой друг.

 Кэмерон прищурился.