– Нет, мы с ним это не обсуждали. Уверен, в нас врезался какой-то пьяный, который теперь и не вспомнит, что случилось в тот вечер. Чем скорее это забудется, тем лучше для всех нас.

 – Возможно, ты прав, – задумчиво согласился Коул, не желая до поры до времени тревожить брата подозрениями. – Ты не знаешь, где Коди?

 Кэмерон вытаращил на него глаза.

 – Коди сам себе хозяин, как тебе известно. Он делает все, что ему взбредет в голову. Коул со вздохом согласился.

 – Я чувствую вину перед ним. Он всегда был сам по себе, а я не пытался с ним сблизиться, у меня на уме всегда была одна работа.

 – Мы оба виноваты.

 – Неужели Летти относилась к нему так же, как и к тебе?

 – В этом можешь не сомневаться. Если ее за что-то можно уважать, так это за женское постоянство.

 – Мне надо поговорить об этом с Коди.

 – Желаю удачи. Может, тебе повезет больше, чем мне. Со мной он не слишком разговорчив. Но поскольку ты всегда был его кумиром, может быть, тебе он откроется.

 – Что ты имеешь в виду под кумиром?

 Хотя Кэмерон и улыбался губами, в глазах у него улыбки не было.

 – Ты из тех людей, которые просто созданы быть кумирами.

 – Что за чушь…

 – И при этом – скромный. Ни одна женщина не способна устоять перед твоим сокрушительным обаянием.

 Коул напрягся.

 – Слушай, старик, с каждым днем ты становишься все несноснее. Я буду счастлив, когда врачи наконец поставят тебя на ноги.

 – А я буду счастлив, когда ты позволишь мне наконец вернуться к работе.

 – Ладно. Твоя взяла. Я позвоню и скажу, чтобы тебе присылали все, что ты хочешь. В худшем случае ты от этого снова сляжешь.

 Коул поднялся и встал у кровати.

 – Ну и упрям ты, старина. Считай, что ты победил.

 – Иначе и быть не могло.

 – Ты видел Тришу сегодня утром? Боль, исказившая при этих словах лицо Кэмерона, испугала Коула.

 – Я?.. Да нет, не видел. Я еще не готов. Она так напоминает… – Он замолчал.

 – Кэм, я не вправе тебе советовать, что делать, но думаю, ты совершаешь ошибку. Благодари судьбу за то, что у тебя есть дочь. И что ты можешь быть вместе с ней каждый день твоей жизни.

 По глазам Кэмерона Коул понял, что до того дошел смысл его слов, – Я понимаю, что ты имеешь в виду, и знаю, что ты прав. Но всякий раз, когда я вижу Тришу, я могу думать только об Андреа.

 – Делай, как считаешь нужным, – тихо сказал Коул. – Я все понимаю.

 Коул вышел из комнаты Кэмерона и пошел искать Летти. Он застал ее на огороде в тот момент, когда она отчитывала рабочего за то, что он не выполнил какое-то из ее указаний.

 Петиция Коллоуэй была среднего роста. Даже прибавив за последние несколько лет в весе, она осталась сухопарой. Ее темные волосы через один поседели. Она гладко зачесывала их назад, собирая в пучок на затылке. Может быть, в свое время она и была недурна собой, но годы постоянной хмурости и раздражительности оставили на ее лице неизгладимый след.

 – Летти, я хочу с тобой поговорить, когда ты освободишься, – громко закричал ей Коул.

 – Чего тебе так приспичило, Коул? Ты что, не видишь, я занята?

 – Я вижу, что ты отвлекаешь человека от работы. Почему бы тебе не оставить его в покое? Он прекрасно обойдется без твоих нотаций.

 Летти резко развернулась на каблуках и решительно направилась к нему.