Когда Конте закончил свою речь, и старший оператор отключил связь, в зале повисла тишина, нарушаемая только бормотанием нескольких офицеров, которые короткими фразами подтверждали получение текущих докладов от командиров эскадрилий и десантных частей.

    -  Первая реакция! - громко воскликнул коммодор Валенти, склонившись над соседним пультом. - Вторая специальная десантная бригада Пятого флота готова к выполнению боевого задания и ждет наших распоряжений.

    -  На связи командование орбитальной станции «Сиракуза», - тотчас послышалось из дальнего конца зала.

    -  Четвертый дивизион планетарных заградителей…

    -  Полярная база «Энцо Тоскани»…

    Сообщения посыпались как из рога изобилия. Конте и его штаб были готовы к такому развитию событий, поэтому без промедления принялись распределять боевые задачи - работы хватало на всех.

    Адмирал Ваккаро мягко положил руку на плечо Конте. Тихо, почти шепотом он произнес:

    -  Все отлично, сынок. Ты говорил красиво и убедительно. Я бы так не смог. Потому что я не верю в то, что смогу сделать все обещанное. А ты веришь - значит, сделаешь. И другие верят, что ты сможешь.

    Конте отчаянно хотелось, чтобы это было так. Он по-прежнему сомневался в правильности своего выбора и тем не менее понимал, что дороги назад нет. А впереди - годы напряженного и кропотливого труда, годы борьбы с инерцией погрязшего в коррупции общества, годы испытания соблазнами власти - и для него самого, и для тех людей, с которыми он разделит это тяжкое бремя.

    «Чем станет Терра-Сицилия через двадцать лет? - думал Конте. - Свободным обществом достойных граждан или останется прежней, только с другими вывесками? Кем стану я - человеком, который привел свою страну к свободе и демократии, или очередным кровавым диктатором, верховным пастухом забитого стада овец?..»

    Человек, который уже на следующий день будет провозглашен первым президентом Республики Терра-Сицилия, терзался сомнениями.

    23

    Игорь Поляков, адвокат

    Мой зять Уильям Василов лихо посадил флайер на крышу нашего дома и заглушил двигатель. Я облегченно перевел дыхание и отключил противоперег-рузочный антиграв пассажирского кресла.

    -  Вот что, Билл, - повторил я уже в который раз. - Я совсем не против твоей любви к рискованной езде. В конце концов, каждый волен сам выбирать свою смерть. Однако прошу тебя: когда мы летим вместе, будь поаккуратнее. Если Юля станет вдовой, это невелика потеря; но я совсем не хочу оставить ее сиротой.

    Билл изобразил на лице виноватое выражение и, прежде чем выбраться из кабины, любовно прикоснулся к своим капитанским нашивкам.

    -  Ладно, тесть, извини. Я чересчур увлекся. Ведь этого дня я ждал целых пять лет, с тех пор как получил звание командора.

    -  Ага. И теперь уже воображаешь себя без пяти минут адмиралом.

    Билл смущенно ухмыльнулся в ответ.

    В холле квартиры нас встретила Алена. Она смерила оценивающим взглядом широкоплечую фигуру зятя в новенькой, с иголочки, форме и с улыбкой произнесла:

    -  Привет, именинничек. Ты отлично выглядишь. Поздравляю с повышением.

    -  Спасибо, ма, - ответил Билл иронично; он был старше Алены на восемь лет. - А где Юля?

    -  Готовит для тебя подарок. Скоро вернется.

    -  Что за подарок?

    -  Это сюрприз.