Внизу послышался глухой удар, а после рычание твари. Дно оврага было скрыто от нас, но и так понятно, что высота была примерно в восьмиэтажный дом. Шансов у ребят не было, а вот монстр уцелел. Пока уцелел.

Я вынул гранату, вырвал чеку и отправил вниз по той же траектории, что и падающие люди. Взрыв грянул почти сразу по приземлении, вместо тихого рычания до нас донёсся оглушительный вой, от которого насыпь начала осыпаться дальше.

— Уходим, — рявкнул командир. — Бегом.

Собственно, никаких других идей ни у кого не имелось. Уходить следовало и как можно быстрее. Тварь была невообразимая, таких размеров даже бывалый Акимов никогда не видел, а если вспомнить про неслабый интеллект и такую же злопамятность (вожак не стал задерживаться и доедать своих, а сразу же отправился догонять обидчиков), то положение наше становилось всё более тяжким. И теперь уже без разницы было, куда мы идём, вперёд или назад. Монстр не отвяжется. Лучше, наверное, всё же вперёд, тогда будет шанс оторваться по реке. Кроме того, была надежда, что граната подействовала и, пусть не до смерти, но навредила вожаку, лишив его возможности преследовать группу.

Бежали мы долго. Даже молодёжь скоро стала выдыхаться. У меня так и вовсе язык лежал на плече. Тогда была отдана команда перейти на шаг. Не знаю, сколько мы прошли в тот день, немало, должно быть, а остановились только затемно.

Глава двенадцатая

Монстр отстал, были виной тому его раны от взрыва гранаты, или же, сожрав двоих парней, он насытился и решил, что все долги оплачены, оставалось тайной. Группа, сократившись в числе до семи человек, продвигалась к цели.

Расстояние, которое планировалось преодолеть за неделю, мы покрыли в рекордные четыре с половиной дня. Собственно, дальше идти было некуда. Железная дорога упёрлась в реку, а мост благополучно рухнул. Обычно такие строения создают прочными, на века, но здесь поработало отнюдь не время, огрызок моста хранил следы взрыва, более того, металлические части были сильно оплавлены, что наводило на нехорошие мысли о природе давней бомбардировки.

Но нам дальше и не требовалось. Не знаю, что это была за река, но, думаю, что направление течения правильное (на юг, а до того мы шли почти строго на юго-запад), а глубина позволит нам полноценно сплавляться на плотах.

Вот только плотов у нас пока не было, но для лесного жителя это не проблема. Из рюкзаков были извлечены топоры и пилы, нашлись гвозди и ручная дрель, позволявшая большую часть деталей закрепить деревянными штифтами. Плот был построен один, но зато глобальный. Все семеро разместились там с вещами, а ещё осталось место для очага, на котором предполагалось готовить пищу в плавании.

С пищей, кстати, вышло отлично. Пока остальные (и я, хоть толку от меня, городского, было немного) занимались плотом, Гриша был откомандирован на берег с удочкой, а к моменту отплытия он продемонстрировал нам больше десятка крупных рыбин. Однозначно, сегодня ужинаем ухой.

Когда все приготовления были закончены, мы погрузились на борт и оттолкнулись длинными шестами от берега, у большинства из нас вырвался вздох облегчения. Последние дни всем дались нелегко, от постоянного напряжения подкрадывался нервный срыв. Командир, как мне показалось, вообще не спал всё это время, всё караулил подкрадывающуюся тварь. Не дождался и теперь, когда группа была в условной безопасности, позволил себе завалиться на плоту и, обняв мешок, блаженно захрапеть.

В центре плота, в выложенном из камней и глины очаге весело полыхал костёр, над которым уже подвесили большой котелок. Внутри весело булькало, а над плотом поднимался превосходный запах ухи. Сухомятка, которой мы питались все последние дни, успела порядком надоесть.

Расслабился и я, прилёг около командира, свернулся калачиком и, стараясь раньше времени не заснуть, лениво обозревал берега.