Раздался общий вздох изумления – команда ожидала криков и ругани. Заново назначенные старшины обменялись удивлёнными взглядами, а молодые офицеры, уже предвидевшие позорный конец своей едва начавшейся карьеры, удалились в кают‑компанию озадаченные и потрясённые. Но, прежде чем встретиться с ними, Уэгенер отвёл в сторону трех старшин, занимающих ключевые должности.

– Начнём с машинного отделения, – сказал он.

– Я могу обеспечить пятьдесят процентов мощности в течение неограниченного времени, но стоит попытайся включить турбонаддув, как все выходит из строя через пятнадцать минут, – заявил механик Оуэнс. – И я не знаю почему. – Марк Оуэнс занимался морскими дизелями шестнадцать лет – Мы сможем добраться своим ходом до Кертис‑Бей?

– Если вы не возражаете против лишнего дня в пути, капитан.

И тут Уэгенер сообщил им первую ошеломляющую новость.

– Очень хорошо, потому что мы выходим в море через две недели и будем заниматься оснащением уже там.

– Раньше чем через месяц новый мотор на кране не установят, – заметил боцман Боб Райли.

– Стрела крана поворачивается?

– На кране сгорел мотор, капитан.

– Когда наступит время, мы зацепим тросом противовес крана. Перед нами семьдесят пять футов чистой воды. Отключим редуктор на кране и осторожно начнём тянуть, повернём кран, затем дадим задний ход, – сообщил капитан.

Боцман насторожённо взглянул на шкипера.

– Можем сломать кран, – произнёс Райли после некоторого размышления.

– Это не мой кран, но, клянусь Всевышним, это мой корабль.

Райли рассмеялся.

– Черт побери, как приятно снова служить с тобой, Рэд, извините, капитан Уэгенер.

– Итак, проблема номер один заключается в том, чтобы привести корабль к Балтимор для завершения работ и оснастки. Давайте подумаем, как это сделать, и будем решать вопросы один за другим. Встретимся завтра в семь ноль‑ноль. Всё ещё сам готовишь кофе, Португалец?

– Клянусь своей задницей, сэр, – ответил старшина рулевой группы Ореза, – Сейчас принесу кофейник.

Уэгенер оказался прав. Через двенадцать дней «Панаш» был действительно готов к выходу в море, хотя вряд ли для чего‑нибудь ещё; ящики и оборудование принайтовили по всей палубе. Кран передвинули ещё до рассвета – чтобы никто не заметил, – и когда пикеты появились на верфи, им потребовалось несколько минут, пока они не увидели, что корабля больше нет. Невозможно, подумали все. Он даже ещё не покрашен полностью.

Окраска была закончена во Флоридском проливе вместе с чем‑то намного более важным. Уэгенер находился на мостике и дремал в своём кожаном кресле во время утренней вахты, когда загудел бортовой телефон и чиф Оуэнс попросил его спуститься в машинное отделение. Уэгенер спустился вниз и увидел единственный рабочий стол, покрытый схемами и чертежами, и ученика механика, склонившегося над ним. Позади него стоял офицер, командир БЧ‑5.

– Вы не поверите этому, капитан! – заявил Оуэне. – Расскажи ему, сынок.

– Матрос Обрески, сэр. Двигатель не правильно установлен, – произнёс юноша.

– Почему вы так считаете? – спросил Уэгенер.

Большие морские дизели были новой конструкции и, как ни странно, спроектированы таким образом, что обращение с ними и уход были несложными. В помощь механикам для каждого составили простые инструкции, снабжённые покрытой пластиком диаграммой, пользоваться которой было куда легче, чем чертежами.