— Фес, — процедил сквозь зубы Корбек.

— Я… — начал Варл.

— Что?

— Я обнаружил Мюрил наверху, одновременно с Ларксом. Ублюдки закололи её штыком.

Корбек закрыл глаза. Внезапно он ощутил боль, на фоне которой любая из его прошлых травм показалась ничтожной. — Я должен увидеть её.

— Шеф… — Варл попытался остановить его. — Вам не захочется это видеть.

— Мне нужно, Варл. Мне необходимо. — Корбек протиснулся мимо сержанта и поднялся по лестнице ко входу.

В дверях он остановился и оглянулся на Варла.

— А что насчёт Куу?

— А, он жив, — сказал Варл.

Вокруг дома царила суматоха. Не по типу той, что едва не разрушила его, но всё же. Транспорты с солдатам спешили наверх. Крассианские танки, вспахивая гусеницами лужайку, скрывались в лесу.

Там, на склоне, среди деревьев продолжалась гакова перестрелка.

В любом случае, это его уже не касалось.

Лайджа Куу сидел на старой скамейке у лужайки перед домом и наблюдал за происходящим.

Он достал свой танитский клинок, облизал кровь с лезвия и отправил его в ножны.

ГЛАВА 18. Бросить на полпути.

«Когда я говорю о теле в этом смысле, я подразумеваю метафору вооружённых сил. Для командира эти силы становятся его телом. Он должен заботиться о них, управлять ими, кормить и следить за их благополучием и недугами. Они как бы становятся его конечностями, внутренностями и органами чувств, боевым телом. Масштаб увеличивается. Все командиры и их войска – тела на войне, которые сражаются и погибают так же, как сражаются и погибают отдельно взятые люди. А ещё они одинаково подвержены ранениям.

— ДеМаркезе, Об использовании армий.

Неделю спустя, на мрачных улицах Гибсгатте вновь было дождливо.

Полковник-комиссар Ибрам Гаунт, всё ещё слегка хромавший после того, как пуля оцарапала его во время шестичасового прорыва с шадикского фронта, поднимался по лестнице. Сезария оказалась зданием с золотым куполом, которое возвышалось над горизонтом грязного северного города.

Часовые Банда Сезари у дверей проверили его документы, а затем поклонились, пропуская внутрь. Перья стратидов на их головных уборах коснулись пола.

Гаунт кивнул им с искренним уважением. Теперь он понимал, кем были Банда Сезари. Он был свидетелем того, как самоотверженно сражались воины из их числа.

Адъютант Альянса сопровождал Гаунта, пока они не прошли три галереи по великолепному коридору, украшенному картинами в золочёных рамах. Адъютант постучал в искусно расписанные двери и представил его.

— Полковник-комиссар Гаунт, сэр.

Гаунт вошёл и отдал честь, двери за его спиной закрылись.

Верховный главнокомандующий Линтор-Сьюк встал и вышел из-за стола, чтобы поприветствовать гостя. — Рад Вас видеть, Гаунт.

— Сэр.

Линтор-Сьюк был худым, лысым мужчиной с выщипанными усиками и ясными глазами. — Как Вы, сэр? — спросил он.

— Справляюсь.

— Нога вас беспокоит?

— Не очень, благодарю за беспокойство.

— Дорога с фронта назад выдалась трудной, не так ли?

— Верно, сэр. В общей сложности нам потребовалось полтора дня – мы выжидали и перемещались, лишь когда путь был свободен.

— Ваше искусство скрытности… В штабе только и разговоров, что об этом! Но вы столкнулись с трудностями?

— Да, сэр. Дважды. И в последний раз, когда всё уже было почти готово. Тогда я потерял нескольких хороших солдат.

— Страшная утрата, Гаунт.