— Можно и так сказать. Сам знаешь.

Дорден взглянул на Каобера. — Вообще-то нет, не знаю. Расскажи. Позволь мне проникнуться твоей бравадой на этой войне, пока я стою в сторонке и вожусь с повязками.

— Произошла драка. Оуу! Драка. В окопе. Пришли враги, и мы с ними сражались. У меня… аау! …моя лодыжка встала на место.

Каобер замялся, и его голос затих. Он был прекрасным разведчиком, но его способности рассказывать истории оставляли желать лучшего.

Дорден продолжал туго наматывать бинты на лодыжку Каобера. — Кто-нибудь меня проинформирует. Вен?

Мквеннер поднял глаза, его ухо было заткнуто марлей. — Пардон?

Дорден засмеялся, как и все остальные: Лесп, полоща руки в жестяной миске, Чайкер и Фоскин перебирая хирургические инструменты. Даже Мколл, сидя на стуле в углу.

— Что смешного? Я не слышу, — прорычал Мквеннер. Смех прекратился. Никто не хотел, чтобы Мквеннер подумал, что кто-то издевается над ним. Мквеннер был одним из тех Призраков, уважение к которым не пропадало ни на секунду.

— Когда начался обстрел, они отправили на линию траншей рейдеров, — сказал Мколл, вставая. Дорден с первого взгляда мог сказать, что его движения были скованными. — Началась неразбериха. Местные были совершенно не готовы.

Дорден закрепил повязку и подозвал Фоскина. — Снова надень Каоберу ботинок, ослабь, и найди ему костыль. Не усердствуй несколько дней, и всё будет в порядке. Он вытер руки и подошёл к Мколлу. — Давай посмотрим, — сказал он.

Мколл начал снимать разгрузку и куртку, но ему явно было больно поднимать руки, поэтому Дорден помог ему раздеться до пояса. Синяк у него на груди был уродливым и чёрным.

— Фес! Тебя-то что, бревном приложили? — спросил Дорден.

— Винтовочная пуля. Вчера вечером поймал. Тогда не заметил. Наверное из-за адреналина. А вот с рассвета разболелось просто фесово.

Дорден обработал рану Мколла и обрызгал её контрсептиком. Рядом Фоскин изумлённо выдохнул. Он складывал одежду и снаряжение Мколла и поднял искорёженную пулю большого калибра.

— Твой бронежилет остановил это, — сказал он. — Зарылась в нагрудник. Мне её выкинуть?

Мколл взял пулю и сунул в карман брюк. У него были свои суеверия на этот счёт.

— Вижу, война началась без меня, — раздался голос позади них. Гаунт вошёл на фабрику.

— Вольно, — добавил он, прежде чем все начали салютовать. Он посмотрел на здоровенный синяк Мколла.

— Первая кровь на их счету, я так понимаю?

— Мы тоже задали им жару, — сказал Мколл.

— Я в курсе. Встречался сегодня с вашим фан-клубом. Полковником Анкре.

— С кем? — пробормотал Мколл. — А, тот. Рыжий. Мне не показалось, что мы ему сильно понравились.

— Вы – герои той линии, друг мой, — саркастически заявил Гаунт. — Местные так впечатлились, что выделили нам целый окоп на переднем крае.

— Фес, — сказал Мколл.

— Вы сказали им… — начал Дорден.

— О, я рассказал им всё, что нужно. Не думаю, что они слушали. — Гаунт вздохнул. Он передал обтрёпанную карту Мколлу. — Это то, что нас ждёт, если они продолжат стоять на своём.

Мколл посмотрел на листок. — Плохое место. Оно даже хуже, чем то, где мы были прошлой ночью. Хуже некуда. Здесь река подходит близко, понимаете? Парапет низкий и заболоченный. Идеально подходит для штурма. Не удивлюсь, если они об этом даже не подумали.

— Расскажи мне, что ты разузнал на передовой, — попросил Гаунт, присаживаясь, пока Дорден перевязывал неприятную рану Мколла.

— Солдаты Альянса, которых мы видели, были уставшими, многие на пределе. Большинство из них не здоровы.