Нейл Янг постучал в двери соседней квартиры. Открыла распаренная хозяйка в цветастом халате:

– Здрасте, кого вам?

– Извините, пожалуйста, – с преувеличенным акцентом сказал Нейл (иностранцы в этом городе вызывали больше доверия, чем свои). – Я пришел посмотреть квартиру на съем, а никого нет дома.

– Какую? – бодро спросила хозяйка.

– Смежную, семьдесят шесть.

– А, где Ибрагимка живет. А он что, съезжает? Я же его сегодня видела. Что же это он мне ничего не сказал? – удивилась она.

Хозяйка, по старой московской привычке, еще, видимо, не утратила безмятежного духа широкого, без церемоний добрососедства. Нейл Янг на то и рассчитывал, что соседи сами попробуют достучаться в квартиру или, на худой конец, сделают это под дулом пистолета. И тогда либо дверь откроется на знакомый голос, либо можно будет того, кто на этот голос подойдет, поразить сквозь дверь. Англичанин специально вооружился на этот случай десятимиллиметровым «ЗИГ‑Зауэром» с двенадцатиграммовой пулей.

Хозяйка ступила за порог.

– У них недавно еще свалилось что‑то... – сообщила она и потрясла ручку соседской двери.

Неожиданно дверь растворилась от этого усилия, и соседка успела крикнуть в незапертую квартиру:

– Ибрагимка! Ты где?..

Нейл Янг бросил своим:

– Go! – и рванулся в распахнутые двери.

Он не ожидал, что соседка по доброй воле так легко пойдет ему навстречу и что профессиональный террорист оставит дверь незапертой, иначе обязательно пустил бы вперед одного из своих бойцов. Однако дверь без всяких хлопот открылась, и эту секунду упускать было нельзя.

Все дальнейшие действия он выполнял непроизвольно, подчиняясь многолетней выучке. Первая цель слева: молодой человек восточного типа – он показался из кухни со словами: «Что, баба Маша?» – и немедленно получил в корпус тяжелую тупую пулю, которая не просто остановила его движение, но отбросила на дверной косяк.

Первая комната вправо – диван, шкаф, телевизор, развороченный выстрелами компьютер и монитор – и ни следа людей. За спиной уже вовсю действовали трое ребят: один проскочил на кухню, перепрыгнув через тело раненного Янгом азиата, а двое проверили вторую комнату, тут же крикнув:

– Nothing!

«Бабу Машу» они успели втолкнуть внутрь, свалив в коридорчике с ног, входную дверь в коридор захлопнул парень, вернувшийся с кухни.

– Опять ерунда! – окликнул он Нейла Янга.

Он уже второй раз был с ним на провальной операции, но на этот раз обошлось, по крайней мере, без потерь.

– Тут что‑то происходило, – указал командир на простреленный компьютер. – Этот парень еще жив?

Они кинулись к кухне. Наткнувшись на осевшую на пол соседку, Нейл приказал перетащить ее в дальнюю комнату и не оставлять без присмотра.

У мальчишки был разворочен живот; он оглушено валялся на полу, беззвучно шевеля губами.

– Быстро тюбик! – протянул руку Нейл Янг, и напарник вручил ему специальный противошоковый шприц‑тюбик, который следовало сразу применять после ранения. Он повышал шансы выжить или позволял успеть допросить тяжелораненого противника.

Этот шанс и не хотел упускать англичанин.

– Если хочешь спасти жизнь, говори! – Нейл Янг уловил осмысленность во взгляде юноши и приставил пистолет к его голове. – Где Али Амир?

Ибрагим все так же беззвучно открывал рот.

– Еще один шприц! – приказал Янг. После второй инъекции у парня прорезался голос:

– Пошел... джепа... – с акцентом произнес Ибрагим по‑русски.

– У тебя есть шанс выжить. Скажи, где Али Амир?

Ибрагим снова скривил рот:

– Маладэц.