– Возьми. Заплатишь за стол.

– Это много, – робко возразил газетчик.

Возех выпустил из пальцев купюру, которая зеленым листиком спланировала на пол, и пошел к своему джипу, куда уже усадили Дудчика.

Журналист сглотнул слюну и поднял бумажку под взглядом швейцара.

– Ну что, – сказал он, вернувшись за стол и показывая «баксы». – Гуляем?

* * *

Артист в стильном белом костюме а‑ля Делон, который в обществе ресторанной дамы вел сегодня вечером наблюдение за Дудчиком, немедленно извинился и вышел.

Заставив слив в туалете непрерывно шуметь, он связался с Пастуховым:

– Дудчика только что забрал из ресторана Возех. Правда, толку от него, похоже, пока немного.

– Пьян?

– В стельку.

– Так и должно быть. Значит, передал сообщение и пропивает гонорар.

– Думаешь, клюнуло?

– Похоже. Давай к нам, будем наготове. Сегодня можно ждать гостей.

Артист вернулся к столику с сотовым возле уха. Сложив трубку, он с вальяжным сожалением сказал своей даме:

– Регина, как сказал мой знакомый поэт: «О как внезапно кончился диван!» Ты представляешь, они опять меня срывают с места. Вызвать тебе такси?

Огорченная дама, однако, выразила готовность еще некоторое время «поскучать в одиночестве» за изобильным столиком.

* * *

Прохладный вечерний воздух, бьющий из открытого бокового окна, освежил Алексея.

Он поежился и оглянулся, короткий период дремоты прошел. Слева за рулем сидел Возех и гнал сильную машину по ночной улице.

– Куда это мы? – не соображая, спросил Алексей.

Он всмотрелся за окно – мимо мелькали глинобитные домики окраин.

– В гости.

– К кому?

– Гузар хочет поговорить с тобой, он послал меня, чтобы я пригласил тебя в дом.

Алексей начал стремительно трезветь от ощущения холода и пустоты в животе и низу груди. Адреналин выбрасывался огромными порциями из надпочечников и пережигал алкоголь. Дудчик оглянулся: позади сидели двое боевиков с равнодушными каменными лицами.

Прикидываясь все таким же пьяным и бессмысленным, Алексей положил голову на край открытого стекла, чтобы ветер посильнее задувал В лицо, и сложил руки на груди.

Левая рука осторожно лезла в нагрудный карман, медленно доставала оттуда бумагу, которую он собрался‑таки передать Нейлу Янгу.

Он подтащил руку со скомканным листком к самому окну, одно незаметное движение – и она выпорхнет в ночь за окном.

Железная рука Возеха схватила его за запястье, автомобиль вильнул, и тут же человек, сидевший позади, обхватил Алексея за горло, не давая шевельнуться.

Пальцы утратили силу и сдались, список стратегических сведений оказался у Возеха.

К Алексею пришло ощущение конца.

* * *

В приборе ночного видения мелькнуло знакомое лицо майора Дудчика. Молодчики Возеха за руки провели российского офицера из машины в дом.

Муха, наблюдавший за домом из‑за дерева, вынул переговорное устройство:

– Пастух!

– На связи, – ответили ему.

– Тут происходит что‑то странное. Похоже, общий сбор с выяснением обстоятельств.

Сначала появился Худайбердыев, а теперь Возех привез Дудчика.

– Решили выяснить все обстоятельства? Неужели мое сообщение вызвало такой переполох? Вполне возможно. А может быть, что‑то нам неизвестное, – задумчиво сказал Пастух. – Боцман, что ты слышишь?

Боцман сидел за прослушиванием.