- Это из-за Глеба царь-колокол свалился, - подмигнул Мал, который, тоже стал пристраиваться к женщине.

Митя сильно вспотел. Так называемое чувство чести требовало от него вступиться, но чувство самосохранения заставляло отвалить подальше от этой путаны. Или наводчицы. Она ведь в других обстоятельствах даже не плюнула бы в его сторону.

По счастью избавление пришло с неожиданной стороны. Достаточно было Еруслану ущипнуть даму за грудь, как он получил от нее кулаком в челюсть и локтем под дых.

- Ну что, полегчало плоти? - бесстрашно спросила Светлана, однако не добавила бандиту своей длинной ногой, чем сильно расстроила Митю.

Еруслан полежал, сопя, на полу, как будто у него сели батарейки, но затем стал подниматься, сплевывая, и хватаясь за нож, заткнутый за голенище.

- Хвит стендр хейдар хлин фюр гамни мину, - задумчиво произнес Эйнар, однако осталось непонятно, на чьей он стороне.

- Остынь, Еруслан, - сказал Путята... - Баба ведь, и причем справная, одни сиси силиконовые чего стоят, не одну тысячу. Окромя того, не татары мы, чтобы людей нещадно мучить и баб неволить. Проявить удаль и молодечество - не запретно, если против злого недруга. Отлупцевать нерадивую женку, неряху и пустомелю, по заслугам ее - тоже не грех. Только не женка она тебе покамест... И ты на дыбы не становись, Светлана, у него ведь все родичи в Рязани сгинули, у нас правда тоже, но он особо чувствительный, психованный то есть. Он оторва, застрельщик.

- А это еще что такое? - осторожно спросил Митя, пытаясь выяснить диагноз Еруслана. - Сексуальный маньяк, что ли?

- Как будто не сексуальный. - несколько озадачился Путята. - Он, понимаешь ли, в великом задоре перед татаровьем полуголый скачет, базлает, бесит их, грузит их по-всячески.

- Да я ничего, не хуже других, - сказал несколько засмущавшийся Еруслан, подчеркнуто миролюбиво ковыряя кончиком засапожного ножа в зубах.

- Голенький и воюет, ну надо же. Мальчики, расскажите, с кем у вас разборки-то, - попыталась переключить публику Светлана. - Рязань - это что, кабак какой-то? А татаровья - банда что ли? Казанцы? Типа с Волги?

- Про казанцев ничего не знаем, на Волге люди-булгары живут, мы их не боимся, даже дружество водим. - на манер сказителя заговорил Путята. - А эти издалека явились, гоги-магоги какие-то, вышли из гор восточных, из пустынь хиновских, куда их Македонский Олександр произволением Божьем загнал. Беглый люд, а потом и дозоры наши доложили о том, что великие рати идут с востока. И начальствует ими некто Батый или Бату, Джучиев сын. И что не жалеют они никого, ни мужа, ни младенца, ни посева даже. И подумали мы, вломим мы тебе, беспощадному, достанется от нас гогам-магогам на орехи. Князь собрал дружину и боярских детей со всей земли Рязанской, а земля та не шибко велика, послал еще за подмогой в Володимер, но там не приветили наших послов, думая, что уж их-то гоги-магоги обойдут стороной.

Бандит явно занимался вольным изложением учебника истории. Но с какой целью? Просто бредит или пытается усыпить внимание, застать врасплох, делает какие-то намеки?

- Стало быть, мы не шибко опечалились отказу, зачем славой с володимерцами делиться. Поехали на реку Сить, чтобы встретить пришельцев интересными гостинцами. А как приехали, так заплясали под саблями агарянскими. И луки у них роговые, злее нашего стреляли. И доспехи были не в пример крепче. А наши кольчуги и бехтерцы, что береста гнилая супротив их сабель. Забыл о нас Бог великий, а старых богов славенских мы сами забыли, но вот противник злобой и силой исполнен был необычайной...

- Да чего уж необычайного, - стал выводить свою арию Ерманик. Самое обычное технологическое преимущество. Оружие китайское, сталь и железо каленые, травленые, без примесей грязных, кони степные как братья родные, тактика передовая мобильная, не чета нашей.