У Стэли на столе назойливо зажужжал телефон. Кен взглянул на аппарат, потом покосился на Сьюзан, явно давая ей понять, что она здесь лишняя. Но Сьюзан продолжала говорить, перекрикивая телефон.

– Возвращаясь к двум новым убийствам, Марлы Вернон и Тедди Валентайна. Как вы думаете, это как‑то связано со смертью Макса?

Стэли нахмурился, сделал вид что задумался.

– Даже не знаю. Это ведь скорее в вашей юрисдикции, а, детектив?

Сьюзан опустила кулачок в сумку, снова пытаясь нащупать салфеточки, но глаз при этом от Стэли не отвела. Она привыкла считать, что хорошо знает людей, может прочесть по лицу, врет человек или нет. Но сложность заключалась в том, что Стэли врал не переставая. Что он ни делал, что ни говорил – все было притворством или каким‑то рекламным ходом.

– Я вот тут подумала, что если кому‑то нужно было замять дело об убийстве Макса Вернона, – сказала Сьюзан, – сделать так, чтобы о нем никто ничего не вспоминал и не говорил, то этот кто‑то вполне мог убрать с этой целью Тедди и Марлу.

Руки Стэли начали непроизвольно подергиваться, и он быстренько заложил их за спину. «Ага, – подумала Сьюзан, – мордашку‑то свою смазливую мы можем контролировать, а руки никак! Жаль только, что теперь он их спрятал, и толку от этого знания никакого не будет».

– Вы уж простите за прямоту, детектив, но мне кажется, это несколько притянуто за уши. Пытаться замолчать одно убийство и совершить с этой целью два других? Это же только наделает больше шума.

– Шума‑то и правда многовато. Эти журналисты просто с ума меня скоро сведут, ей‑богу.

Даже сквозь великолепный загар было видно как Стэли побледнел.

– Это плохо. Я так надеялся, что пресса не станет раздувать из этого крупный скандал. Вы не представляете, какой ущерб они наносят туристическому бизнесу, а значит, и городу.

Сьюзан пожала плечами:

– Ну почему же непременно ущерб. Туристам ведь нравится думать, что Вегас – место не совсем безопасное. Это, можно сказать, часть образа города. Так что приезжать будут; другое дело – в каком отеле захотят остановиться.

Руки Стэли опять вышли из‑под контроля: заплясали, задергались и наконец нашли новое пристанище – в карманах брюк. Похоже, она наступила на любимую мозоль.

– Да, некоторые уже отказываются от забронированных номеров. Я весь день только и делаю, что отбиваюсь по телефону от членов совета директоров.

– Просто кошмар! А ведь антиреклама – дело такое: одна отмененная поездка, другая, и пошло‑поехало – как снежный ком.

Улыбка Кена стала какой‑то совсем уж жалкой.

– Детектив, скажите, зачем вы мучаете меня этими напоминаниями о тяжких реалиях моего бизнеса?

– Да это так просто, мысли вслух. Чисто теоретически, вы крайне заинтересованы в том, чтобы эти убийства прошли по‑тихому.

На этих словах улыбка исчезла вовсе.

– Вы что, считаете, я имею какое‑то отношение к этим двум убийствам?

Сьюзан не торопилась с ответом.

– Посудите сами: три убийства, все три явно как‑то связаны между собой – в такой ситуации каждый – подозреваемый. Я пока не знаю, как сложить все кусочки головоломки. Но рано или поздно я это пойму, будьте уверены.

Стэли набрал в грудь побольше воздуха и опять выдал свою фирменную улыбку.

– Подозревать вы вольны кого угодно, но меня можно смело вычеркнуть из вашего списка. Я никоим образом с этим не связан. Я просто хочу, чтобы все закончилось. Надеюсь, вам хватит ума не трепать мое имя в прессе – я этого не потерплю. А мы ведь с вами не хотим общаться через адвокатов.

Сьюзан наконец‑таки удалось нащупать в сумке мятую салфетку. Она кое‑как приспособила ее на палец, достала руку из сумки и спрятала ее за спиной.