Терпи, Бешеный. Закуси язык и терпи. Сейчас не время вырвать ему кадык. Совсем не время. Ты сделаешь это позже.

— Ты забыл о еще одной линии. Дальневосточной. Она ведь тоже моя.

Он застыл с селедкой в одной руке и пивом в другой. Явно пораженный.

— Врешь! — зашипел так, что кусочки пищи вылетели изо рта. — Не твоя. Я знаю, чья она, и тебе меня не провести.

— Неужели? Думаешь, только ты умеешь удивлять? Генерал? Ну как? Что скажешь?

Его толстое лицо стало овальным, и второй подбородок подпрыгнул от неожиданности.

— Как? Как, бл*дь, ты это сделал? Я предлагал миллиарды!

— Ну! То ты, а это я. Надо уметь заинтересовать. Я, знаешь ли, талантливый, — подцепил кусок селедки с его тарелки, но не отправил в рот, а кинул его коту, который вертелся под ногами и жалобно мяукал, — не важно как. Важно, что теперь это мое. И мы-таки могли бы работать вместе. Хотя… я смотрю на тебя и думаю — а на хрен мне нужен ты? Твою сестру я трахаю, денег у меня до хера, линия моя. Можно с Воронами, например, состыковаться.

При упоминании Воронов лицо Зарецкого покрылось пятнами. Я встал из-за стола, но Зарецкий стукнул кулаком, и кружки подпрыгнули на месте.

— Подожди! Куда собрался?! Че ты такой нервный, Бешеный? Давай, не мельтеши. Садись обратно. Ну погорячился я. Повыпендривался. Ты, знаешь, тоже вывести умеешь. А мы теперь родственники. Давай обдумаем совместный бизнес, так уж и быть.

Попался, сука, конечно, попался. Ты не мог не клюнуть. Я этот план месяцами продумывал.

— Я хочу, чтобы обе линии слились в одну и стали одной компанией, которая принадлежала бы нам с тобой вместе. Твои связи, твой товар — мои линии. Все наше. Весь мир, как на ладони. Че хотим, то и возим.

— Хитрый сукин сын. Я думал, ты захочешь проценты?

— Зачем? Я ведь тебе тоже не предлагаю проценты. Я предлагаю нашу общую долю. Ты вносишь меня в совладельцы, а я тебя. Все в шоколаде.

— Я подумаю над этим. Сукин сын… Как ты получил линию? Как?

— Так, как ты бы не смог.

— Трахнул кого-то? — и снова заржал.

* * *

Вышел из дома и силой дернул воротник, чтобы вдохнуть воздух полной грудью. Я блефовал. Не было у меня никакой дальневосточной линии. И мне нужно было, чтоб мне помогли блефовать дальше. Спина нужна. Прикрытие. Я сел в машину и погнал к Графу. Пора ему вливаться в процесс, один я не справлюсь.

— Мне нужна подделка. Настолько четкая, настолько юридически красиво оформленная, чтоб он не подкопался.

Андрей молча курил и смотрел на меня, раздумывая.

— Мы пару раз провернули такую фишку с Ахмедом. Попробуем провернуть и с этим боровом. Но может не прокатить. Когда нужна бумага?

— Думаю, завтра он созреет для разговора. Захочет побыстрее обтяпать дело.

— До завтра документы будут у тебя. Уверен, что он не позвонит самому владельцу, уточнить детали?

— Не уверен, но у меня нет другого выбора.

— Они враги. Не думаю, что будут общаться.

— Хорошо. Жду от тебя курьера с бумагами.

Встал из-за стола, но Андрей удержал меня.

— Оксана была здесь.

— Когда?

Неожиданно. Зачем Оксане приезжать к Воронову. Они едва общались.

— Спрашивала меня о бумагах, и насколько важно их вернуть обратно. Много всего спрашивала.

— Когда это было?

— Не помню точно, до твоей свадьбы с этой… сучкой. Я сказал ей, кому в лапы попали документы, и чем это чревато для всех нас. Она хотела знать. Я не мог промолчать.