- Идёт, - согласилась она, и, оторвав от куриного бёдрышка небольшой кусочек мяса, бросила его Свину.

"Приз" был проглочен в одно мгновение, после чего Свин припал к полу и принялся слизывать с него жир.

- А теперь - сигарета! - потребовал Виктор.

Дарья хотела было сказать: "Сначала ухо", но передумала, решила, что спор будет выглядеть для неё унизительно. Молча, она покинула камеру пыток, поднялась в кабинет Артура, взяла из коробки сигару, со стола - зажигалку, и вернулась в подвал.

- Сигарет нет, - заявила она. - Есть сигара.

Виктор кивнул.

- Пофигу.

Свин с сосредоточенным видом осматривал тарелку: может, микроскопическая капелька кетчупа осталась? Его лицо плаксиво кривилось, в животе урчало - желудок требовал ещё пищи.

Дарья брезгливо прикурила сигарету, едва не раскашлявшись. Выдохнула ароматный дым.

- Жри ухо! - осипшим голосом сказала она. - Жри, пока я не растоптала эту вонючую гадость.

Виктор с лёгкой улыбкой обмакнул ухо в кетчуп и отправил его в рот. Пока пережёвывал, швырнул тарелку с остатками кетчупа брату. Свин тут же остервенело припал губами к тарелке.

- Могла бы и посолить, - посетовал Виктор, проглотив "ужин". - Уши без соли - херня полная.

Дарья бросила ему сигару. Он поднял её, сделал затяжку, томно прикрыв глаза, выпустил струйку дыма через ноздри. Побледнел, раскашлялся.

Ух, - сказал он, разгоняя ладонью дым возле лица. - Крепкая штука. Но всё равно - кайф. А я ведь бросил курить. Знаешь, рыжая, Гроза ведь меня от рака излечила. Вот только цену за это я большую заплатил. Она, лживая тварь, забирает больше, чем даёт. А ты её сучка. Захочет, чтобы ты тявкала и ходила на задних лапках, и ты будешь это делать.

Дарья сама не понимала, зачем выслушивает этот бред. Возможно, хотелось узнать, как вообще мыслит этот ублюдок? Возможно. А быть может, ей требовалась новая порция злости.

Свин тонко скулил и просил ещё мяса. Виктор, не обращая на него внимания, продолжал время от времени делать затяжки, и его голос звучал агрессивней с каждым словом:

- Ты слишком тупа, чтобы это понять, рыжая, но я всё же скажу: если ты нас грохнешь прямо сейчас, Гроза просто взбесится! Её игра оборвётся, потеряет смысл. Она уйдёт голодная, - он поднялся, приблизился к Дарье, насколько позволила цепь. - Убей нас! Ну же, возьми нож и перережь нам глотки, я сам тебе шею подставлю, а Свин слишком слаб, чтобы сопротивляться! Отомсти Грозе за свою дочь. Кстати, чтобы ты знала: был я на похоронах твоей уродливой дочурки, в сторонке стоял, а когда все разошлись, я обоссал все венки. Как тебе такое, а?

На миг перед глазами Дарьи потемнело, в голове помутилось. Доза злости оказалась слишком велика – дикой волной нахлынула, поглотив здравый смысл. Рука потянулась к лежащему на разделочной доске ножу, пальцы стиснули рукоятку.

- Она сдохла по твоей вине! - как змея шипел Виктор. - Ты её не защитила! Ты, рыжая, самая дерьмовая мамаша на свете! Когда мы твоего мужа похитили, ты даже не почувствовала, что всей семье грозит опасность. Или почувствовала и нихрена не сделала? О да, теперь я вижу: ты, долбаная сука, наложила на своё предчувствие большую кучу. Огромную вонючую кучу! На тебе вина за смерть дочери! И ты живёшь с этим?

Сжимая нож, Дарья двинулась к Виктору. Ярость пульсировала в каждой клетке тела, в голове взрывались звёзды, сталкивались галактики, чёрные дыры пожирали время и пространство.

- Давай, давай же! - подначивал её Виктор, выпятив кадык. - Сделай это, сука! Вот моё горло! Это же так просто!

Дарья ничего вокруг не видела, кроме его незащищённого горла. Она чувствовала, что ярость вот-вот разорвёт её на части, если нож сейчас же не вонзится в кадык этого ублюдка. Ещё шаг и...

Звон колокольчика ударил по нервам, какая-то сила потянула её назад. Виктор взревел, попытался схватить Дарью, но не дотянулся, рука поймала пустоту.