– Это в той последовательности, в какой я называл их?

– Да, сэр.

– Благодарю вас. – Харлоу приложил палец к губам. – Конечно, никому ни слова.

– О! Я ничего не знаю, мистер Харлоу. – Она улыбнулась ему с таинственным видом и проводила взглядом. Харлоу достаточно реалистично оценивал силу своей известности, чтобы понимать, что молчание ее вряд ли продлится до конца недели.

Он возвратился наверх в свой номер, вытащил кинокамеру из чехла, отвинтил крышку, старательно поцарапав при этом черную металлическую поверхность, поднял ее и вынул маленькую миниатюрную фотокамеру, размером не больше пачки сигарет. Положив ее в карман, он привинтил стенку большой кинокамеры на прежнее место, сунул ее в чемодан и с сомнением поглядел на маленькую холщовую сумку с инструментами, лежащую там же. Пожалуй, сегодня он обойдется и без них: там, куда он собирался идти, он найдет все, если понадобится. Однако, подумав, он все же взял сумку с собой и вышел из номера.

Он прошел по коридору к двести второму номеру – апартаментам Мак‑Элпайна. Харлоу не было нужды, в отличие от Джеймса Мак‑Элпайна, прибегать к хитростям, чтобы получить ключ от номера, – он располагал отличным набором ключей. Попробовав один из них, другой, он наконец без труда открыл дверь. Заперев ее за собой, разобрался сначала со своей сумкой, потом поставил ее на верх шкафа и принялся методично осматривать номер. Ничто не осталось без его внимания – ни одежда Мак‑Элпайна, ни содержимое шкафов и чемоданов. Наконец он наткнулся на маленький чемоданчик, размером с кейс для бумаг, замкнутый очень крепкими, необычными по виду замками. Но Харлоу имел ключи и к самым маленьким и самым необычным кейсам. Чемоданчик открылся сразу.

Содержимое являло собой дорожный офис с массой разнообразных бумаг, накладных, квитанций, чековых книжек и контрактов: владелец «Коронадо» вел сам всю свою документацию. Харлоу не стал смотреть бумаги, внимание свое он сосредоточил на перетянутой резинкой пачке чековых. книжек. Он быстро просмотрел их и задержался на одной из страниц со всеми выписанными расходами. Он тщательно изучил ее, с явным удивлением покачал головой, поджав губы от расстройства, вытащил из кармана миниатюрный фотоаппарат и сделал восемь снимков, по два на каждую страницу. После этого он заботливо привел все в прежний вид и вышел из номера.

Коридор был пуст. Харлоу дошел до номера 204, занимаемого Траккиа, и открыл дверь тем же ключом, каким открывал дверь номера Мак‑Элпайна: гостиничные ключи имеют, как правило, самые незначительные отличия, для удобства все номера открываются одним служебным ключом, который фактически и был сейчас в распоряжении Харлоу.

В комнате Траккиа вещей было гораздо меньше, чем у Мак‑Элпайна, поэтому осмотр занял немного времени. Харлоу здесь также особенно заинтересовал маленький кейс для бумаг. Открыть его ему стоило минимальных усилий. Деловые бумаги, обнаруженные в кейсе, почти йе заинтересовали Харлоу, кроме небольшой красно‑черной записной книжки, содержащей, похоже, зашифрованные адреса. Каждый адрес, если только это были адреса, был помечен буквой, за которой располагалось две или три линии непонятного письма. Это могло оказаться интересным, или, наоборот, не имеющим никакого значения. Харлоу поколебался, потом, недоуменно пожав плечами, все же извлек фотоаппарат и сфотографировал и эти страницы. Номер Траккиа он оставил в таком же порядке, как и номер Мак‑Элпайна.

Через две минуты Харлоу уже сидел на кровати Нойбауэра с его кейсом для бумаг на коленях. Миниатюрная фотокамера его неустанно щелкала: тоненькая красно‑черная записная книжица в его руках была точной копией той, что он обнаружил у Траккиа в номере.