— Не уверен, что это не так, — рассмеялся бразилец, ловко очищая пальцами своего лобстера без какой-либо неловкости, которую можно было бы ожидать от богача. — Я не всегда сам знаю, какой бизнес стоит за биржевыми аббревиатурами. При портфельном инвестировании важны в основном цифры.

— С таким успехом можно нечаянно приобрести какой-то наркокартель, — хмыкнула Саша.

— Искина можно научить избегать акций компаний, владение которыми считаешь неэтичным… Чего ты улыбаешься?

— Заметила, что ты сказал — «можно», а не — «я научил».

— Эй, а что плохого в небольшом семейном наркокартельчике? Я же латиноамериканец, в конце концов. Кроме того — не лучше ли употреблять своё, домашнее, а не покупное? — засмеялся он.

Отправляясь сюда, Саша чувствовала тревогу и неуверенность. Несмотря на кажущуюся логичность умозаключений, которые привели её к выводу, что она имеет полное моральное право принять приглашение и встретиться с Рикардо на его яхте, если захочет, её снедали сомнения. Сокровенным глубинам её натуры было сложно ужиться с тем, что она делает. И хоть часть её сознания решительно заявляла, что она поступает ровно то, как считает нужным, и никому не должно быть до этого дела, другая часть в это время неловко съёживалась и ёрзала от стыда, укоризненно шепча: «Господи, да ты посмотри на себя».

В какой-то момент она была близка к тому, чтобы отменить эту поездку и вылететь из Кэрнса обратно в Бразилию. Это было бы донельзя тупо, но всё-таки лучше, чем внезапно передумать, уже оказавшись на яхте. Но очутившись тут, на борту — она ощутила себя удивительно хорошо и уместно. И тревожный голосок в её голове постепенно начал стихать.

Ей было приятно потягивать холодное шампанское, хрустеть омарами и болтать обо всём на свете, пусть даже о какой-то шутливой ерунде. Рикардо вёл себя именно так, как она хотела, будто читал её мысли — спокойно, просто, дружелюбно и сдержанно. В каждом его слове и движении чувствовалась абсолютная уверенность в том, что он делал, которая не могла не подкупать. Но он не спешил, не был навязчив и тонко чувствовал, когда наступал момент для тех или иных слов.

Вопиющее противоречие между общепризнанным представлением о личности Саши Тёрнер и тем, где она сейчас находилась и что делала, озадачило бы любого, кто её знал. К её счастью, женщины, даже с докторской степенью, всё ещё пользовались в человеческой культуре привилегией руководствоваться иногда своей особенной логикой. Обыкновенный пещерный сексизм, который она на дух не выносила. Но в этот необычный новый эпизод своей личной жизни она была рада укрыться за ширмой прощаемой всем женщинам взбалмошности, сознательно избегая искать исчерпывающие и логичные объяснения своим поступкам даже для себя самой.

— Знаешь, — произнёс задумчиво Рикардо, когда они закончили трапезу и в задумчивом молчании их взгляды обратились на океан. — Тамошний океан примерно в шесть раз больше нашего по площади. А по объёму — возможно, что и в десятки раз.

«Он думает о том же, о чём и я» — с удивлением подумала Саша.

— Для тебя это правда так важно? — спросила она спонтанно. — Земля-2?

Он не спешил отвечать — почувствовал, что она ещё не полностью сформулировала вопрос.

— Я говорю не о проекте, — уточнила она. — Не о грандиозном деле, которое позволит тебе самореализоваться, войти в историю и стать тем самым парнем, о котором школьники будут рассказывать: «Это дядька, который основал первую в мире инопланетную колонию». Я говорю о самой этой планете. Об этом чудесном природном феномене, который перевернул наше представление о Вселенной и о жизни.

— Я понимаю, о чём ты.