— Ты же говорила, что я всегда выигрывал, — решил уточнить я, потому что заметил противоречие.

— Конечно, — кивнула она и прошла вперёд, встав между нами. — Поддаваясь ему, ты тоже выигрывал, но иначе. Но это всё равно приводило к полному исчезновению всего, а затем к его появлению вновь. И так начиналось сначала много раз.

— Что же делать? — спросил я вслух, но, скорее, у самого себя. — Мы должны остаться в живых оба?

Жизнь на это покачала головой, она не знала ответа. Она знала, как было и как не получалось.

То есть выходит, каждый раз на этом моменте меня прерывали, и мне приходилось начинать сначала. Но почему? Что мешает мне двигать развитие вселенной дальше? Великий фильтр, Пустота, чуждый разум? Я не знаю, но именно в этой точке происходит что-то такое, что откидывает всё сущее на миллиарды лет назад, заставляя начинать заново.

— Я никогда не выигрывал по-настоящему? — потерянно проговорил Хаос. — Неужели? Я же сильнее! Я всемогущий и вездесущий!

Мне показалось, что данная информация могла вот-вот сломить его. Но нет, всё-таки он был богом, простыми словами уничтожить его было сложно.

— Ты всё врёшь, — он прищурился и сделал такое лицо, словно обо всём догадавшийся человек, которого мошенники едва не развели на большие деньги. — Не было ничего. Не могло быть! Я выигрываю всегда!

Без слов Жизнь сделала особый жест руками, и в стороне от нас возникла голограмма. Огромный зал, наполненный разумными существами, передвигающимися на четырёх конечностях, а ещё две у них представляют почти человеческие руки. И мы с Хаосом стоим друг напротив друга.

— Такого не может быть! — кричал Хаос, находящийся в теле аборигена. — Я выигрываю всегда!

Я знал, что мать не лжёт. Не было у неё таких целей и задач. Ей нужно было предотвратить очередной конец света, причём, в прямом смысле. Нам необходимо толкнуть развитие дальше. Выйти, наконец, на новый уровень!

— Это всё ложь! — шептал Хаос, поднимая над головой Чёрный Меч.

Даже нет, оба Хаоса, и реальный, и тот, что был запечатлён на голограмме.

— Может быть, это что-то из области единства и борьбы противоположностей? — предположил я, полностью игнорируя агрессора и обращаясь частично к Жизни, частично к себе самому. — Вроде того, что мы должны создать некий симбиоз. Как магнит с противоположными полюсами, батарейка, добро и зло, тьма и свет?

— Но вы не такие, — ответила на это мама, и я увидел, что она сама находится в растерянности, потому что вроде бы сделала всё, как надо, а снова ничего не выходит. — Вы не противоположности.

«Да, — подумал я, — тут сложно не согласиться. Дело в том, что Жизнь не противоположность Тьмы и Пустоты. Там просто стерильность. Отсутствие чего бы то ни было. А Хаос не такой. Он — смешение, столпотворение, существование без цели. Но существование, а не отсутствие развития». И тут я понял, что начал путаться в собственных мыслях. А мне нужно было за считанные секунды найти выход из этой ситуации, складывающейся из раза в раз.

— А ты, значит, не будешь сопротивляться, — Хаос сделал единственный доступный ему вывод из всего сказанного нами и ринулся на меня с мечом. — Умри же и перезапусти нашу вселенную!

«Нашу, — подумал я, механически отбиваясь от его атак. — А только ли нашу? Существует ли, кроме неё, ещё что-то? Другие вселенные? И как там обстоят дела? Если и существуют, получается, что и Великой Тьмы никакой не существует? И вся она, как пористый шоколад, наполнена пузырьками света? Но так ли это?»

И тут я понял, что достаточно близок к ответу. Буквально на волосок. Но именно он мне и не давался.

Мы с Хаосом не были противоположностями, всё так. Мы были двумя необходимыми веществами для существования жизни.