Измученные жаждой женщины и дети, оказавшись на берегу реки, бросались к воде и жадно хватали ладонями и ртами мутную жижу, поднятую ногами ратников, оказавшихся по колено в воде.

Жажду они утолили, но это было только отсрочкой неминуемой смерти.

Из-за спин хазар послышался новый сигнал.

— Прощай, — успел сказать Дубыня и рванулся вперед.

Каким-то чудом ему удалось увернуться от копий и врезаться в строй хазар. К его спине прилип Полыня.

Проломившись во внутрь строя хазар, Дубыня оставил в теле хазара уже ненужное копье, выхватил топор и начал им крушить противника.

Полыня своим топоришком и щитом защищал его спину. Дубыня был его последней надеждой на жизнь. Полыни понимал, что пока Дубыня бьется, живет и он, поэтому Полыни защищал его спину больше, чем самого себя.

Богатырь Дубыня проламывал в строю хазар настоящую просеку, но хазар было слишком много, и в конце концов он стал уставать, а в усталости пропускать удары. Вскоре и Дубыня и Полыня, получив по десятку ран, истекали кровью.

Понимая, что наступает последний миг жизни, Дубыня и Полыня прижались друг к другу спинами.

— Полыня, радуйся, скоро мы попадем в рай! — с болезненной веселостью кричал Дубыня, из последних сил опуская топор на голову ближайшего хазара.

Полыня сползал на колени и стонал в ответ:

— Я уже почти в раю.

В его грудь уперлось хазарское копье, от смерти Полыню защищала тонкая стальная пластина на нагруднике.

— Хороша дамасская сталь, — заплакал Полыня, обломком щита прикрывая голову от занесенного меча.

Он закрыл глаза, готовясь принять смерть. Но к его удивлению удара не последовало.

Полыня открыл глаза и увидел, что хазары густой толпой бегут к своему лагерю.

— Что случилось? — толкнул он Дубыню.

Дубыня сам нечего не понимал, только таращил огромные глаза.

— Хазары дрогнули, — сказал он.

— Они отступают? — проговорил Полыня, с трудом осознавая его слова, но через секунду, поняв, что произошло, стащил с головы шлем, быстро зачерпнул им воды, и, держа его на вытянутых руках, побежал в город.

Он надеялся еще спасти свою жену.

Глава 111

Конь под князем Вячеславом был убит почти сразу, как только началось сражение. Ему дали другого коня, но и этого через минуту убили.

Погибли и другие кони.

Хазарские лучники специально выбивали коней.

Понятно — они хотели лишить славян надежды на спасение. Без коня далеко не уйдешь.

Пришлось князю сражаться, как простому воину, пешим. Оберегая его, вокруг князя встали его дружинники, но ряды их быстро таяли. Слишком неравны были силы вятичей и хазар.

Но когда князь совсем утратил надежду на спасение, вдруг хазары побежали. Не понимая в чем дело, князь даже попытался броситься за ними в погоню.

Это старинное правило, — бей врага, пока он не опамятовался. Но, сделав несколько шагов, князь понял, что на погоню не было сил ни у него, ни у дружинников.

Пользуясь передышкой, обессиленный князь рухнул на землю.

Земля была твердой и горячей, точно ее разогрела кровь, пролитая множеством людей, убивавших друг друга для того, чтобы человек, объявивший себя властителем одних, смог получить еще больше власти и золота.

Те же, кто шел на смерть по его приказу, либо умирал, либо получал крохи.

Их добыча была ничтожна, но для нищих она казалась огромной, потому что на нее можно было купить женщину для ночных утех, либо пару голов скота.

Земля дрожала, словно от гнева за бесцельно отданные жизни.

Кто-то тронул князя, и он открыл глаза. Рядом с ним стоял воевода, в изодранной, окровавленной одежде.