|
- Откуда мне знать?! - развела руками ля Поляк. - Прошло примерно часа два, как они направились в сторону Святого Антония, а я тебя поджидала здесь, зная, что ты вернешься. Анжелика думала, что сойдет с ума от этих новостей. Флоримон находится в руках этого ублюдка Тухлого Жана, может, он в этот момент плачет и зовет мать. Кантора увели эти проклятые цыгане. Что делать? - Надо сейчас же найти Кантора, - решительно сказала Анжелика, - пока цыгане не ушли далеко от Парижа. - Но это невозможно! - воскликнула ля Поляк, но Анжелика уже направилась к берегу, чтобы перейти через мост. - Да, может, они там его перепродадут, - пробормотала ля Поляк и поспешила вслед за Анжеликой, как преданная собака. Шел дождь, воздух был влажный, чувствовалось приближение осени, дороги размыло. *** Две женщины добрались до предместья Парижа. Невдалеке виднелась деревня. Поднялся холодный ветер, две спутницы промокли насквозь. Местные жители сказали им, что видели, как табор цыган остановился невдалеке, около моста. И действительно, немного пройдя, они увидели огни костров. По мере того как они приближались, взору представлялся табор из нескольких повозок и десятка двух мужчин и женщин, сидящих вокруг костров и варивших что-то на огне. Вдруг ля Поляк остановилась. - Нам крупно повезло, «маркиза». Это они, я их узнала. Вон тот усатый - их вожак. Они осторожно подошли к табору. Приближалась ночь, небо заволокло тучами. Женщины и дети сидели у костров и грелись, на большом вертеле жарился целый баран, и приятный запах жареного мяса разносился по окрестностям. Невдалеке стояло несколько худых лошаденок. - Не вздумай их сердить, - прошептала ля Поляк. - Ты не знаешь, какие они подлые. Они могут проткнуть тебя шпагами, и никто не узнает. Дай я с ними поговорю, я немного знаю их язык. Она смело подошла к костру. Анжелика осталась в стороне. Она видела, как ее спутница разговаривала с одним человеком из табора, по-видимому, это был главарь. Через некоторое время смущенная ля Поляк подошла к Анжелике. - Что он сказал? - спросила Анжелика, задыхаясь от волнения. - Он сказал, что они не хотят перепродавать ребенка. Он им нравится. Я предлагала деньги, ничего не помогло. - Но это же невозможно! Я хочу забрать своего ребенка. Услышав их спор, к ним приблизился человек. - Если вы сейчас же не уберетесь отсюда, мы вам вспорем животы и отправим к праотцам! От бессилия у Анжелики выступили слезы. - Кантор, мой мальчик! - всхлипывала она. - Не убивайся так, «маркиза», - ля Поляк погладила ее по голове, - такова жизнь. Рано или поздно дети все равно уходят от своих родителей. У меня тоже есть дети, но где они теперь, я понятия не имею. И это мне не мешает жить. Пошел дождь. Вдруг лицо Анжелики радостно загорелось. - У меня есть план. Пойдем быстрее, я хочу вернуться в Париж, в Шантль. И они поплелись назад, шлепая босыми ногами по лужам и грязи. Ноги Анжелики кровоточили, дул холодный, пронзительный ветер. У женщин подводило животы от голода. - Я больше не могу, - простонала ля Поляк. Но Анжелика всячески подбадривала ее. Какая-то незримая сила толкала ее вперед, и она была уверена в успехе. Ля Поляк плелась позади Анжелики, она первая услышала стук копыт. |
