|
Батрак наморщил лоб, по-прежнему ничего не понимая. Какую переправу? Куда? — Сторожевую башню на острове поставить надо, — пояснил знаменный. — Так он же саврянский! — охнул Колай за спиной у Цыки. Остальные потрясенно молчали, таращась то на тсеца, то на Хольгин Пуп. — Где — саврянский? — неестественно удивился знаменный, видать ожидавший такого поворота дела. — Договорная граница посередке реки проходит, аккурат за островом. И мы на своей половине что хошь — рыбу ловить, плоты гонять, строиться — Делать можем! — Так ведь испокон веку савряне на Пупу траву косили, — робко вякнул мужичок-возница. — Это за последние годы он чуток к нашему берегу сдвинулся, река русло поменяла. — Вот! — подхватил знаменный. — А почему? Мужичок огорошено почесал маковку, но, прежде чем он нашелся с ответом, тсец продолжил: — Потому что Пуп этот — не земля, а навроде отмели или там куста камышового, сегодня здесь, завтра там. На карте никакого острова и вовсе нет, его в год раздела половодьем с макушкой накрыло. — А если он завтра обратно откочует или потопнет? — фыркнул кто-то из лесорубов. — Башню назад везти? Было видно, что знаменному очень хочется гаркнуть: А ну заткнули пасти — и за работу! Он уже и краской налился, но вместо ругани дружелюбно, почти ласково сказал: — Странные вы, мужики! Мало ли куда савряне испокон веку сено воровать ходят? А если б они у вас из сарая курей таскали, тоже сказали бы: Пущай, раз уж заведено? Работники смутились, запереглядывались. — Башня на острове нам позарез нужна, — уверенно продолжал знаменный. — У белокосых в стране нынче голодно, того и гляди, войной на нас попрут. А место тут удобное, узкое, и остров их от Йожыга загораживает. Или вы хотите, чтоб савряне на нас громом средь ясного неба свалились? Опять приречные вески пожгли и жителей порубили, прежде чем мы спохватимся? Ни у кого, что ли, здесь родни нету? А если и есть — моя хата с краю? Мужики обиженно заворчали, возражая. — А сено? — вякнул возница. — Вон твое сено! — ткнул пальцем тсец. — Иди да бери. И впредь сами там косить будем — давно пора этому ворью косы накрутить! Возница прищурился, прикидывая ширину реки. Точно — ринтарский остров! И как это им раньше в голову не приходило?! — По полсребра за тючок просят, крысы! — пожаловался мужичок, возгордившись, что знаменный разговаривает с ним как с равным. — А вы им по сребру поставите! — ободрил тсец. — Вот что, ребята, давайте по справедливости: которая ладонь на стройке отличится, та этот покос и заберет. Идет? Работники алчно уставились на стога. Это сколько ж в них тючков будет?! — Пошли, что ли. — Вожак лесорубов первым бросил ложку в котел. — Покажем нашим и вашим, у кого руки крепче приделаны! Мужики загомонили громче, веселей, один за другим вскакивая, подхватывая свои топорики и направляясь к штабелям бревен. Медлил только Мих, нарочито тщательно выскребая пригарок со стенок котла. Цыка, спохватившись, остановился, поджидая приятеля. Обернулся. Знаменный, глядевший вслед мужикам, хищно улыбался, будто кот у мышиной норы, и батраку внезапно почудилось, что у этой справедливости какой-то странный привкус. * * * — Слезай! — Разбойник так сильно и резко дернул Рыску за локоть, что та кубарем скатилась с коровы, не успев понять, чего от нее хотят. |
