— Робин, пожалуйста, не заставляй меня чувствовать себя виноватым. Просто… это не мое.

— А что же тогда «твое»? Виноделие? Ты хочешь пойти по стопам отца?

Эйдон кивнул.

— Вообще-то я уже месяц работаю сомелье в одном из лучших ресторанов на Манхэттене. Для двадцатичетырехлетнего парня вроде меня это огромная честь.

Робин уловила в голосе Эйдона знакомые интонации. Именно с таким восторгом она рассказывала бывшим одноклассникам о том, что стала стипендиатом университета, о котором многие даже и не мечтали.

— Сомелье? Это что-то вроде консультанта по винам?

Эйдон улыбнулся.

— Робин, как давно ты была в ресторане? Я имею в виду приличное заведение с хорошей винной картой и опытным сомелье?

— Сейчас речь не обо мне! — огрызнулась она.

— Я не знаю, как насчет того, чтобы найти в вине истину, но я нашел в нем свое призвание. Сомелье — это человек, ответственный за подачу напитков в ресторане, дающий советы по выбору вин. Помимо отменного вкуса и обоняния, этот человек должен быть общительным, эрудированным и обаятельным. Ты даже не представляешь, как много вопросов порой возникает у клиентов. Начиная от того, из какого бокала что полагается пить, и заканчивая тем, к какому блюдо какое вино подать. Едва мне исполнилось восемнадцать, как я отправился в Париж в школу сомелье. Я был лучшим!

— Не сомневаюсь, — с изрядной долей скепсиса проронила Робин. — Тогда что ты делаешь здесь?

— Тебе не понравится то, что я скажу, — предупредил он, загадочно улыбаясь.

— Попробую не растаять от твоих слов.

— Я предупреждал…

— Эйдон, ради всего святого, я сегодня защищала тебя перед Салливаном. Я буквально поручилась за тебя, а ты… ты…

— Я люблю тебя.

— Ч-что?..

— Ты не ослышалась. Только что я признался тебя в любви.

— Эйдон, это не смешно.

— А кто шутит? Ты мне не веришь?

— А почему я должна тебе верить? Ты обманывал меня все это время. Я-то думала, что ты хочешь получить престижное образование… А я еще возлагала на тебя надежды… Знаешь, в конце каждого учебного года преподаватели подают ректору список наиболее одаренных студентов и…

Эйдон едва заметно улыбнулся и приблизился к Робин. Похоже, известие о том, что он не собирается становиться кабинетной крысой, ее не на шутку расстроило.

— Правда в том, что я вернулся в Америку и поступил в университет только ради тебя. Почти случайно я узнал, где ты преподаешь и… Между прочим, отец до сих пор шлет проклятия в мой адрес и призывает одуматься и вернуться к семейному делу.

— А ты?

Эйдон пожал плечами.

— Я ведь уже говорил, что это от многого зависит. Я хочу быть рядом с тобой, но мне надоело прятаться. Помнишь Камиллу Оверлэйм?

— Разумеется. — Еще бы Робин забыла имя соперницы!

— Так вот пару дней назад она вместе со своей матерью ужинала в том самом ресторане, где я работаю.

— Так, значит…

Счастливая улыбка, озарившая лицо Робин, удивила Эйдона, но он продолжил рассказ:

— Я попросил ее пока никому не рассказывать в университете о том, что работаю сомелье. Собственно, на учебу у меня почти не остается времени.

— Было бы желание, — скептично заметила Робин.

— Вот именно. Меня интересует только французская литература. И только потому, что преподаешь ее ты.

— Выходит, ты не водил Камиллу в ресторан.

— С какой стати я ее куда-то поведу? Более самовлюбленной девицы никогда не встречал. С чего ты это взяла?

— До меня дошли кое-какие слухи.