– А ты, из какого форта?

    – Гатлинг.

    – Мясника Джемисона выкормыш, - снова прилетел комментарий, теперь с других нар. - Да, этот майор не сдастся. Всех положит, а не сдастся…

    – Герой, - сказал еще кто-то.

    – Идиот, - возразил первый комментатор. - Только среди русских встречаются вменяемые люди с такой упрямой задницей.

    – Он ирландец.

    – Вот я и говорю, раз не русский, значит, идиот.

    – А ты почему здесь, Гарри? - Индеец с подозрением прищурился. - Если форт не взят, почему федералы тебя сюда привезти?

    – Я в дозоре был. - Депп замялся. - Ночью. Земляне как раз на штурм собрались. Всех часовых перерезали, а мне повезло.

    – Успел клешни в небо воткнуть, - презрительно бросил кто-то из расположившихся ближе к дверям. - Вояки, мать вашу!

    Депп сжал кулаки и хотел ответить, но Индеец его опередил.

    – Гарри мой друг, Смит, не обижай. Или напомнить, как ты сюда попал?

    – Обыкновенно попал. Контузило.

    – На бабе муж застукал и сковородкой контузил, - проблеял кто-то из команды Индейца. - Потом связал, трахнул и землянам сдал.

    – А ты свечку держал?! - завелся Смит.

    – А чего ж ты связанный и без штанов в плен попал?

    – А ты это видел?

    – Гитлер рассказывал! Я сам слышал!

    – Когда сосал у него?!

    – Заткнуться, - оборвал перепалку Индеец. - Ты, Гарри, отдохни. Вижу, устал с дороги. Завтра говорить. Только у двери не ложись. Там чужие, видишь? Здесь место выбери.

    Депп оглянулся. Места на нарах не было, только если спать полусидя, навалившись кому-нибудь на плечо. Когда на тебе нет живого места, спать так просто нереально. Но идти к «чужим» было боязно. Индейских прихвостней в камере было больше. Он встретился взглядом с Олафом. Тот сидел у стенки примерно посередине между нарами «смотрящего» и тем местом, откуда доносился голос явно неуважаемого в сто тридцатой Смита. Наталиец указал на место рядом с собой, и Гарри побрел к нему. Матраса или хотя бы подстилки там не было, но сейчас ноющей спине Деппа был милее всего именно ровный холодный металл палубы. Под аккомпанемент напряженного сопения Индейца и невнятных комментариев еще нескольких пока не спящих арестантов, он доплелся до места и растянулся между Олафом и Себастьяном.

    – Все правильно сделал, - шепнул Олаф. - Можешь спать спокойно. На соображалку проверили, а ребра завтра будут считать. После Гитлера.

    – За что? - так же едва слышно простонал Депп.

    – Такие порядки. - Олаф вздохнул. - На здешнем языке это называется «натурализация».

    ***

    Запись повторилась, наверное, в десятый раз, и генерал Фьюри в десятый раз прошептал единственное слово: «Поздно». Двадцать пять черных силуэтов прошли идеальным строем на фоне Луны, чтобы, одновременно сверкнув зеленоватыми обручами прыжковых контуров, исчезнуть во мраке гипердрайва. Строго говоря, в гиперпространстве не было ни мрака, ни света, но сейчас эти тонкости не имели значения. Перехватчики из авангарда приближающейся к Земле марсианской группировки войск опоздали, и это опоздание могло стоить марсианам победы. Позволив этим космолетам стартовать с секретной базы на Луне, Фьюри поставил Марс на грань поражения, сомнений не было.