– Кто за Рашидом стоял?

– Я их не знаю. Не видела никогда. Богатые люди. Бектемиров от них с полными чемоданами денег приезжал. Хвастался своими связями в Москве, говорил, что после войны сразу на пенсию уйдет. Осядет где‑нибудь в Европе, в курортном местечке… Вот и осел! – Полина недобро усмехнулась.

– За что же ему такие деньги платили? Чемоданами‑то?

– За политику. Сам мне говорил: большую политику мы с тобой, Поля, делаем. От нас будущее Чечни зависит. Любил он пафос.

– Он твоим любовником был?

– Давно это было и… неправда, – сказала она равнодушно, а взгляд вдруг стал напряженным, направленным куда‑то в сторону ветрового стекла. Я тоже посмотрел туда.

Впереди стоял полицейский с жезлом. Он махнул им, приказывая Мухину остановиться. Олег немного растерянно посмотрел на меня. Я отрицательно мотнул головой. Мы не могли больше подчиняться дурацким требованиям здешних копов, тем более что я пока не задал Полине самого главного своего вопроса.

Муха проехал еще немного вперед и притормозил. Полицейский, помахивая жезлом, неторопливо направился к нам. Я наблюдал за тем, как замерла Полина, как на ее губах промелькнула усмешка. Ну уж нет, в этот раз мы будем умней! Когда полицейский был всего в каком‑нибудь метре от нашей машины, Муха утопил педаль газа в пол – и машина с визгом сорвалась с места.

В зеркало было видно, как полицейский на мгновение растерянно замер, а потом бросился к своей машине.

– Гони, Муха, гони! Покажи этим ублюдкам класс! – подбодрил я Олега.

Мне показалось, что Полина посмотрела на меня несколько испуганно.

– У вас будут большие неприятности, – сказала она нервно.

– Не больше тех, что сегодня уже были.

Сзади завыла сирена, раздался усиленный мегафоном грозный голос полицейского. Впрочем, понять, что он там лопочет на своем итальянском, мы все равно не могли.

По всему было видно, что он выжимает из своего «фиата» все возможное, чтобы преградить нам дорогу. Не тут‑то было! Дело даже не в мощности мотора, а в мастерстве вождения. Муха ловко обходил идущие впереди автомобили и закладывал такие виражи на поворотах, что никаких шансов догнать нас у «синьора полициотто» просто не было.

– Давай, давай, Муха! Нам от него оторваться надо. Где‑нибудь спрячемся, отсидимся… А про вакцину тебе не приходилось слышать? – неожиданно спросил я у Полины.

– Про вакцину? – Девушка подняла на меня удивленный взгляд. – Вы и про это знаете?

– Про что – про это?

– Про вакцинацию. Они хотели все население привить, чтобы в Чечне эпидемий не было.

– Это тебе Рашид сказал?

– Рашид.

– И ты ему поверила? Кто участвовал в сделке по вакцине?

– Итальянцы, чеченцы, какие‑то арабы.

– Пастух, атас! – закричал Олег, привлекая мое внимание.

Я посмотрел вперед. Улица была перегорожена двумя полицейскими машинами с мигалками. За машинами я заметил спрятавшихся стрелков, готовых открыть по нас огонь в случае неподчинения.

– Сворачивай! – закричал я. Муха резко вывернул руль влево и, с трудом вписавшись в поворот, погнал машину по другой улице. Вой сирен сзади усиливался.

– Названия фирм, имена, фамилии – быстро! – прикрикнул я на Полину.

– Чеченцы между собой говорили, я не все поняла. «Ричина» какая‑то, потом «Выбор», еще кто‑то. Одна база у них в Афганистане, другая под Горагорским. Блин, ну все! – Она кивнула на лобовое стекло.