– Как, командир?

– Ты когда детей будешь делать – тоже меня спрашивать станешь? Тарань их, на хрен!

– Так ведь посадят нас, командир!..

– Тарань, я сказал!

Олег опять вдавил педаль газа и, быстро ускоряясь, погнал машину вперед.

– Ложись! – Я нагнул голову Полины.

Полицейские с воплями разбежались еще до того, как тяжелая «БМВ» протаранила «фиаты». Последовал сильный удар, затем раздался грохот. От удара обе машины развернуло, и «БМВ», набирая скорость, понеслась дальше. Вслед нам защелкали пистолетные выстрелы. Заднее стекло машины разлетелось вдребезги, осыпав осколками Полину и меня.

– Что вы делаете? – закричала Полина, закрыв голову руками.

– Уходим от преследования. Ну как, снайпер, весело под обстрелом? – Она даже не повернулась в мою сторону. – Олег, машину бросить придется!

– Черт, кажется, попали по баллонам, суки! – отозвался Муха. – Тяжело пошла!

Действительно, машину заметно начало заносить вправо, и тут вдали обозначилась какая‑то густая зелень: не то сад, не то рощица, не то перелесок.

– Олег, продержись еще метров пятьсот!

Вой сирен сзади нарастал. Если нас сейчас возьмут, мы вляпались по‑крупному: ведь у нас в машине винтовка с оптическим прицелом, из которой не так давно совершено убийство в Генуе!

На повороте мы чуть не столкнулись с несущейся на большой скорости «альфа‑ромео». Лихач запоздало и длинно просигналил, Муха едва успел вывернуть руль, и в это мгновение нас занесло. Олег не справился с управлением, и наша «БМВ», дважды перевернувшись, съехала с дороги в кювет. В этой жизни мне уже приходилось кувыркаться в машине, поэтому, поняв, что мы сейчас начнем выписывать фигуры высшего пилотажа, я уперся ногами в пол и вжался в сиденье. Хотел подстраховать Полину, но было уже поздно. Все вокруг закрутилось, замелькало, завертелось. Раздался грохот. Кажется, на несколько мгновений я даже потерял сознание…

Когда очнулся, машина лежала на боку. Сверху на меня навалилась Полина. Было странно, что она не плачет, не стонет, не причитает. Девушка была без сознания.

– Цел? – спросил я у Мухи.

– Нормально, – отозвался Олег, потирая шею. – Полеты во сне и наяву. Если б знал, шлем бы надел.

В этой ситуации он еще умудрялся шутить!

Времени на раздумья у нас нет. Через пару минут сюда пожалуют полицейские.

– Помоги мне! – попросил я.

Вдвоем мы вытащили Полину из машины, я взвалил ее себе на плечи, и мы побежали к кустарнику на опушке рощи. Оглянувшись, я увидел хозяина «альфа‑ромео», который смотрел нам вслед.

«Сейчас заложит! – мелькнуло у меня в голове. – Вот сволота!» Если бы не он, полицейские машины вполне могли бы проскочить мимо места аварии. Дорожная насыпь здесь была довольно высокой, и нашу «бээмвушку», лежащую на боку в кювете, с дороги вряд ли можно было видеть. Меня так и подмывало пальнуть в этого лихача‑макаронника, из‑за которого мы перевернулись, но я сдержался.

Забравшись в гущу кустарника, я приказал Мухе следить за дорогой, а сам положил Полину на траву и приложил два пальца к ее шее.

– Муха, пульса нет! Давай массаж делать!

Сменяясь, мы принялись делать Полине непрямой массаж сердца и искусственное дыхание. Пульс по‑прежнему не фиксировался.

– Аптечка! У тебя есть аптечка? – спросил я у Олега.

– Откуда? Все в Локарно! Я же не знал!

– Я устал! Давай ты! – снова уступил я место Мухе.