– Что еще, майор?

– Пока это все. Полиция, судя по всему, прибыла к банку.

– Очень хорошо, спасибо, майор Беннетт. – Тауни положил трубку, выдвинул ящик письменного стола, достал оттуда и открыл очень специальную книгу. А, да, он знал этот номер. Затем он набрал номер британского посольства в Женеве. – Соедините меня с мистером Гордоном, – сказал он оператору.

– Гордон, – послышался голос через несколько секунд.

– Деннис, это Билл Тауни.

– Билл, не слышал тебя уже столько времени. Чем могу помочь? – отозвался приятный голос.

– Бернский коммерческий банк, центральное отделение. Похоже, что там возникла ситуация с заложниками. Я хочу, чтобы ты оценил ситуацию и доложил мне.

– А в чем наш интерес, Билл? – спросил Гордон.

– У нас есть договоренность со швейцарским правительством. Если их полиция не в состоянии справиться с ситуацией, возможно, нам придется оказать им некоторую техническую помощь. Кто в посольстве поддерживает связь с местной полицией?

– Тони Армитадж, раньше служил в Скотленд‑Ярде. Хороший специалист при расследовании финансовых преступлений и тому подобного.

– Возьми его с собой, – приказал Тауни. – Докладывай прямо мне, как только тебе будет что‑нибудь известно. – Тауни продиктовал свой телефонный номер.

– Очень хорошо. – Все равно это был скучный вечер в Женеве. – Мне понадобится несколько часов.

И это, по всей вероятности, кончится ничем, знали оба.

– Я буду у себя. Спасибо, Деннис. – После этого Тауни вышел из своего кабинета и пошел на второй этаж следить за происходящим по телевидению.

Позади здания штаб‑квартиры «Радуги» находились четыре больших космических диска, направленных на спутники связи, постоянно висящие над экватором. Простая проверка дала понять, по какому каналу какой «птички» ведется передача Швейцарского спутникового телевидения, – как и в большинстве стран, было проще послать сигнал к спутнику и получить его обратно, чем пользоваться наземными коаксиальными коммуникациями. Скоро они получали прямой поток новостей от местной станции в Берне. Сейчас на месте была установлена только одна камера. Она показывала наружный вид здания – швейцарцам нравилось строить банки, напоминающие городские замки, хотя с определенными германскими чертами, из‑за чего они выглядят мощными и грозными. Голос принадлежал репортеру, разговаривающему со своей станцией, а не со слушателями. Рядом стоял лингвист, готовый вести перевод.

– Нет, я не имею представления. Полиция еще не разговаривала с нами, – произнес переводчик скучным, монотонным голосом. Затем послышался новый голос. – Оператор, – произнес переводчик. – Голос похож на оператора – здесь что‑то, – тут появилось электронное увеличение изображения, и оператору удалось заметить фигуру, человеческую фигуру с чем‑то на голове, какую‑то маску?

– Что это за оружие? – спросил Беннетт.

– Чешское, модель 58, – сразу ответил Тауни. – Так мне показалось. Местный оператор – чертовски искусный специалист.

– Что он сказал? Это была студия, обращающаяся к репортеру, – продолжал переводчик, почти не глядя на изображение на телевизионном экране. – Не знаю, не слышат из‑за всего этого шума. Он крикнул что‑то, я не разобрал. – О, хорошо. Сколько людей? Не уверен. Wachtmeister сказал, более двадцати внутри, посетители банка и служащие. Снаружи только я и мой оператор и примерно пятнадцать полицейских, которых я вижу. – Полагаю, что скоро прибудут еще.