– Люк говорит, что никогда никогда нельзя сдаваться, – страстно перебила его Белинда. – Он говорит, что всех можно спасти, если бороться, даже если пульс совсем слабенький.

    – Верно, – согласился Кларк, – верно.

    – Так мы поедем к нему? – взмолилась Белинда.

    Кларк посмотрел на Марти поверх детских головок. «Ты же не собираешься?..» – было написано на ее лице, но Кларк едва заметно пожал плечами: «А что еще мне остается делать?»

    Марти смотрела на мужа. Она знала, что он очень устал после целого дня в поле. Конечно, теперь ему легче работать, – ведь у него появился новый протез, который он получил благодаря настояниям Люка. Но даже если и так: посев – тяжелая мужская работа. У него оставались кое какие дела, но он собирается ехать в город ради полудохлого воробья. И какой в этом смысл? Ровно никакого!

    Марти опять посмотрела на Белинду. Наверняка дочь прислушается к разумным объяснениям. Ей уже исполнилось одиннадцать лет, и она должна знать, что смерть является естественным продолжением жизни. Но нет, Белинда не желала этого понимать. Она боролась со смертью каждой клеточкой своего существа, и ее главным союзником был старший брат Люк – добрый, чуткий доктор Люк. Он тоже боролся со смертью. Если кто и одобрит поездку в город ради спасения воробья, так это ее брат.

    – Пойду запрягу лошадей, – предупредил Кларк.

    – Но... но как же ужин? – осмелилась возразить Марти. – Твой...

    – Подождет, – ответил Кларк, умоляюще глядя на Марти.

    Он надеялся, что она поймет.

    Она поняла. Кларк решил съездить в город не ради умирающей птички. Он хотел помочь дочери, чтобы не разбить ей сердце.

    – Прости... прости, что задал тебе новую работу, – пробормотал Кларк. – А главное, не суетись. Я найду, что поесть, когда вернусь домой.

    Но Марти беспокоилась вовсе не из за работы, а о нем, Кларке. Он должен поужинать. Он должен отдохнуть. И все же...

    Дверь опять открылась, и в кухню с шумом вбежал четырехлетний Дэк. Его ярко рыжие волосы, как обычно, были взъерошены. Он был младшим сыном Клэра и всеобщим любимцем. Когда он увидел, что Кларк накидывает на плечи пиджак, который недавно снял, его веснушчатое лицо с круглыми щечками расплылось в широкой улыбке.

    Он обхватил пухлыми ручками ноги дедушки, проказливо ему улыбнулся и стал молотить Кларка кулачком по протезу.

    – Тук тук! – шаловливо воскликнул он, – тук тук!

    Кларк не стал одергивать мальчика. Он наклонился и взял его на руки.

    – Кто стучится в дверь мою? – с напускной серьезностью задал он вопрос, который предполагался в их маленькой игре.

    – Это я, Дэк! – радостно ответил малыш.

    – Какой Дэк? – как полагается, спросил дедушка.

    – Быстрый Дэк, ловкий Дэк... не поймать меня вовек! – ликующе выкрикнул мальчик.

    Они вместе рассмеялись, и Дэк обнял толстенькими ручками дедушку за шею.

    – А зачем Дэк ко мне пришел? – поинтересовался Кларк.

    – Меня мама послала, – объяснил он. – Она сказала, чтобы я позвал Эмми и Дэна.

    Кларк посмотрел на детей, которые по прежнему заглядывали в корзинку Белинды.