Лаури сложил руки за спиной, унимая дрожь.

— Присаживайтесь, Лаури, — произнес один из «мундиров».

Он огляделся, но не нашел ничего, на что можно сесть.

— Сядьте, Лаури.

Медленно, сомневаясь в правильности своего решения, он уселся прямо на холодный кафель, скрестив ноги.

— Знаете, почему вы здесь, младший смотрящий третьего ранга Лаури?

Он безучастно уставился на плитки пола:

— Я отдаю себя на суд Линии.

— То есть вы не знаете, зачем вы здесь.

— Уверен, что для этого есть причины. Мне о них не сообщили.

Один из них хмыкнул и сделал запись на листе бумаги.

Та, которую Лаури счел женщиной, сказала:

— У вас длинный послужной список, Лаури.

Гордость изжогой поднялась из глубины души, и он ответил:

— Уверен, у меня достойный послужной список.

— Приемлемый, — сказала она. — Не более.

Влез одноухий:

— Неоднократные проявления гордыни.

— Неуместные симпатии, — продолжил второй глубоким бесцветным голосом.

— Грубые ошибки, — закончила женщина, — ведущие к потере солдат, боевой техники и замедляющие прогресс

— Да, — согласился Лаури.

Он не знал, на какие именно факты они ссылаются, но ни секунды не сомневался в их правоте. Лицо его вспыхнуло, и он продолжил, уставившись в пол:

— Сожалею о своих промахах.

— Очень хорошо. — Одноухий снова что-то записал.

Заговорила женщина:

— Не отчаивайтесь, Лаури. Отчаяние непродуктивно. Ваше досье не постыдно. К примеру, вы пережили необычайно много встреч с агентами наших врагов. Насколько мне известно, вы специально изучали их поведение. Что вы испытываете к ним?

— Испытываю? — Лаури мотнул головой. — Собаки. Подонки. Отребье. Преступники. Не знаю. Я выполняю свою работу. Их нужно уничтожать.

— Почему?

Он не смог найти нужных слов и предпочел промолчать.

— Что вам известно об их хозяевах?

Он пожал плечами:

— Чудовища. Или просто выдумка.

— Вы ими не интересовались?

— Нет, мэм. Исходя из своего опыта, скажу, совершенно не важно, какому демону они служат или утверждают, что служат. Чтобы узнать их характерные повадки или особенности, достаточно взглянуть на самого мужчину. Или женщину. Для выполнения работы этого хватает.

— Их хозяева реальны. Они не плод воображения. Сами агенты не важны. Это преступный сброд. Любой безумец может стать агентом. Их хозяева — вот наши враги, это они представляют опасность.

Лаури снова пожал плечами.

— Их хозяева бессмертны, — продолжила женщина. — Убийство агента, или уничтожение вместилища, всего лишь ненадолго отправляет их в Ложу. Вам знаком этот термин?

— Я читал об этом.

Да, об этом упоминалось в протоколах допросов на страницах Черного Списка.

— Бессмертны, как и Локомотивы, которым служим мы. Сравнение было настолько шокирующим, таким вопиюще мерзким, что Лаури невольно скривился.

Женщина сделала пометку. Пока она писала, заговорил мужчина слева:

— Вы когда-нибудь сталкивались с Первым Племенем, Лаури? Гримаса исчезла с лица Лаури. В глубоком замешательстве он поднял взгляд. Вопрос был странным.

Очевидно, это не обычный дисциплинарный процесс. Он постарался не выказывать надежды.

— Вы говорите о холмовиках? Нет, сэр.

— Нет?

— Нет... Виноват. Да. Я забыл. Да. Десять лет назад, когда мы разрушили Немию. У них было логово на холмах, которое пришлось зачистить.