Меня же родимчик хватит!
— Он, он…
Ничего членораздельного изо рта девицы не вырвалось, пришлось рыкнуть:
— Веди!
Кое-как повязала чепец, подхватила накидку и поспешила за служанкой. По дороге узнала, что та узрела благоверного случайно, на тот момент у него уже имелись проблемы. Только вот какого размера? Служанка никак не могла определиться со степенью увечий.
Девица привела к Рыночной площади. Там собралась изрядная толпа, подбадривая кого-то криками.
Слышались ругань, лязг оружия и пахло палёным.
Растолкав локтями зевак, поняла, лучшее средневековое развлечение — мордобой. А ещё лучше — убийство.
Свен сдержал обещание и собирался укоротить Андреаса на голову. Потный, сбросивший рубашку, чтобы не мешала, он атаковал, подозрительно пряча левую руку за спину. Сначала подумала, она ранена, но потом поняла: бережёт для кинжала или магии.
На щеке у мужа красовался порез. Этим, к счастью, его увечья и заканчивались.
Не менее потный и растрёпанный Андреас, тоже голый по пояс, защищался и контратаковал.
Ой, плохо дело! Ярость застилает глаза, как бы Свен не поплатился!
С минуту молча наблюдала за тем, как противники сходятся, как поёт сталь, а потом издала крик вопиющего в пустыне:
— Почему их никто не разнял?
С таким же успехом могла промолчать.
Меня толкнули в бок, попытались оттеснить от импровизированной арены, но я уходить не собирать. Лезть под горячую руку поклонников тоже.
Ой, мамочки!
Оказалось, быть зрителем тоже опасно. Нож, брошенный Андреасом, едва не отрезал ухо бородатому мужику. После этого толпа отхлынула, я в одиночестве осталась на передовой. Банально не успела отшатнуться.
— Пошла домой! — не оборачиваясь, приказал Свен.
Пируэт, и теперь черёд Андреаса упражняться в ловкости, уходя от рубящего удара. Чуть без руки не остался!
— Она ко мне домой пойдёт, крыса! — сквозь зубы сплюнул Андреас. — Что б ты ещё в тюрьме сдох, Гилах!
— А ты у чернокнижника в лапах, — прорычал рассвирепевший Свен, тесня противника к телегам с тюками неизвестного происхождения. — Кровью заплатишь за её слёзы. Ира, домой!
Я и шагу не сделала, застыла, напряжённо всматриваясь в пальцы Андреаса. Отчего-то ничего другое сейчас не интересовало, только когда он прибегнет к магии. И стоило заметить искорки, истошно завопила, обращая на них внимание Свена.
Муж ударил сам, без подготовки, с размаху.
Поверьте, это страшно. Разум соображает уже после того, как происходит действие.
Стон Андреаса, и тот припадает на одну ногу, держась за локоть. Из-под пальцев сочиться кровь. Но Свен не касался его мечом. Или касался? Или магия? Пожалуй. В воздухе странный запах, будто после грозы.
Народ за моей спиной притих и начал растекаться по улицам, то есть банально сбежал. Магия — это серьёзно, не удар меча.
— Давно мечтал! — осклабился Свен и, шагнув к противнику, замахнулся.
Лезвие меча метило в горло.
Сверкнула сталь.
У меня перехватило дыхание.
Вот сейчас голова Андреаса скатится к ногам победителя, будто срубленный кочан капусты.
Руки тряслись. Время замедлилось в тысячу раз.
Но Андреас увернулся, перекатился по мостовой и контратаковал. Меч едва не вспорол Свену живот. Тот слишком увлёкся местью.
Малайонец пружинисто вскочил на ноги и, превозмогая боль, потянулся раненной рукой к поясу. Что у него там? Нож? Сейчас метнёт, как в «Графине де Монсеро».
Меч Свена со звоном отскочил от воздуха. Щит? Ого, игры кончились.
— Остановитесь! — предприняла ещё одну отчаянную попытку предотвратить кровопролитие. |