Их тут же проведи в гостиную. Дворецкий велел горничной позвать леди Катриону. В доме было тихо, как будто никто не смел говорить. Эзме сидела рядом с Куинном на диване и держала его за руку, а Джейми расхаживал перед камином.

— Апоплексический удар не всегда бывает роковым, — заметила Эзме, которой хотелось нарушить тяжелое молчание. — Возможно, граф еще выживет…

— Возможно, — согласился Куинн.

— Помнишь миссис Бисдейл? — обратилась Эзме к брату. — Три раза, а может, и больше, все считали, что она на пороге смерти, но всякий раз она приходила в себя… И всякий раз переделывала завещание, — добавила она, поворачиваясь к жениху.

Джейми ее как будто не слышал. Но вот на лестнице послышались легкие, быстрые шаги, и он резко развернулся на звук.

В гостиную вбежала Катриона. Волосы ее были заплетены в длинную косу, и на ней было самое простое дневное платье из зеленого муслина в цветочек. Судя по всему, удар настиг графа ночью, и Катриона одевалась впопыхах. Ее глаза были полны слез.

Эзме невольно покосилась на Джейми. Брат стоял неподвижно, как будто один вид Катрионы пригвоздил его к полу.

— Спасибо, что приехали, — сказала Катриона, бросаясь к Эзме с протянутыми руками.

И тут она увидела Джейми. Еще больше побледнев, она пошатнулась.

Эзме испуганно вскрикнула, но Джейми ее опередил. Он молнией ринулся к Катрионе и, не дав ей упасть, схватил ее на руки и отнес на диван. Эзме поспешила за ним. Ей очень хотелось хоть как-то помочь.

Тем временем Куинн распахнул дверь и громко позвал на помощь.

Эзме с беспомощным видом смотрела на Джейми. Он сидел на краешке дивана и смотрел на Катриону так, словно та могла вот-вот раствориться в воздухе или растаять. Он ласково отбросил волосы с ее лба, и выражение его лица больше, чем что-либо другое, больше, чем слова и признания, подсказало Эзме, что брат до сих пор любит Катриону и, наверное, всегда будет любить. Теперь она понимала, какой может быть любовь между мужчиной и женщиной, и не винила брата в его преданности, несмотря на все страдания, что ему пришлось пережить. Теперь она еще больше восхищалась братом и уважала его.

Прибежавший дворецкий лишился своего каменного хладнокровия.

— Она в обмороке, — объяснила Эзме. — Доктор еще здесь?

— Нет, нет! — слабо вскрикнула Катриона, открывая глаза и глядя на Джейми так, словно не верила, что он настоящий. — Пусть доктор Симус останется с отцом. Я просто… Неужели ты приехал, Джейми? Это правда ты?

— Да, это правда я, — заверил ее Джейми.

— Принесите чаю и бренди, — распорядился Куинн.

После того как дворецкий вышел, Катриона схватила Джейми за руку:

— Папа заболел. Внезапно. Сегодня утром… Я послала за врачом, но он говорит, что надежды нет, поэтому я хотела… я подумала… Ах, Джейми, как я по тебе скучала! — воскликнула она, бросаясь Джейми на грудь и разражаясь рыданиями.

Эзме понятия не имела, что говорить и что делать. Она покосилась на Куинна, но тот казался таким же растерянным.

— Наверное, нам с Эзме лучше уйти, — заметил он.

— Нет! — воскликнула Катриона. — Пожалуйста, останьтесь. Я хочу, чтобы Эзме слышала все, пусть даже она ненавидит меня за то горе, которое я причинила ее брату!

— Я вас не ненавижу, Катриона, — быстро ответила Эзме. — Раньше я действительно злилась и презирала вас, но теперь все по-другому.

Губы молодой женщины задрожали.

— Ах, как я рада! — воскликнула она. — И все же я хочу… нет, обязана объясниться, рассказать вам все… и особенно тебе, Джейми.