– Валя,– опять смягчился Юрий Алексеевич,– ты, как женщина, просто понятия не имеешь, что значит машина. Это добровольное закабаление себя в рабство. И к кому? К железяке! Во-первых, гараж, во-вторых, запчасти, в-третьих – стать личным шофером всех наших родственников… Я уже не говорю о расходах на бензин и прочую амортизацию. И еще. До твоей и моей работы – не более пятнадцати минут ходу… Я, между прочим, люблю ходить пешком…
Короче, никакие доводы жены в пользу приобретения «Жигулей» не помогли. Одна только мысль, что придется, к примеру, доставать какие-нибудь шины через темных лиц (в автосервисе, а тем более в магазине запчастей в Южноморске их еще никогда в свободной продаже не было), приводила Крюкова в ужас.
Первая очередь на машину была отдана одному из молодых сотрудников института, который опрометью бросился в рабство к железке на четырех колесах…
В описываемое время в доме Крюковых сгущались новые тучи. Игорек окончил школу и подал заявление в Южноморский университет. Самый престижный (выражение Валентины Павловны) вуз в городе.
– Надеюсь, ты все сделаешь, чтобы Игорь поступил?– с вызовом спросила Юрия Алексеевича жена.
– Я уже все сделал,– ответил супруг.
– Ты говорил с Журавским? – обрадовалась Валентина Павловна.
– С Журавским я не говорил и не буду,– отрезал Крюков.
Журавский – декан факультета и бывший сослуживец Юрия Алексеевича.
– Так что же ты тогда сделал?– трагическим контральто произнесла Валентина Павловна.
– Передал нашему сыну любовь к науке – раз…
Последовал глубокий вздох жены.
– Научил его трудолюбию – два…
Последовал еще более глубокий вздох.
– Воспитал его честным – три. Этого мало?
– В наше время – даже очень мало! – парировала жена.– Блат или деньги – вот чем можно взять любую крепость! Подумай, что будет, если Игорька срежут на экзаменах!
– Чушь! Если он достоин – пройдет.
– Я узнавала: на приемных экзаменах по математике всегда свирепствует какой-то Гаврилов… Ты его не знаешь?
– Не знаю и знать не хочу…
– Но ведь если Игорек не поступит,– это армия! – в ужасе заломила руки Валентина Павловна.
– Армия, так армия. Хорошая жизненная школа…
Некоторое время Крюкова молчала. Затем бросила в лицо мужу:
– Идеалист несчастный!
Были слезы, была истерика. Но это на Юрия Алексеевича не подействовало. Он уехал на строительство важного ирригационного объекта, в проект которого надо было срочно внести коррективы.
– Валентина,– сказал Крюков на прощание,– прошу тебя, ни в коем случае не ходи к Журавскому. У старика железные принципы. Ты только испортишь мои с ним отношения…
Скрепя сердце Валентина Павловна дала слово, что не будет беспокоить декана. Однако сидеть сложа руки она не могла. Не в ее натуре было пускать любое дело на самотек. Тем паче если это касалось судьбы единственного сына.
«Ну, что же,– подумала она,– на Журавском свет клином не сошелся».
И так как данное мужу слово касалось лишь декана, Валентина Павловна решила поискать другую фигуру, которая могла бы повлиять на ход событий, а главное – на свирепого Гаврилова.
Но такой человек не отыскивался. Среди родителей абитуриентов пошли даже слухи, что нынче блатовикам перекрыли все пути и лазейки.
А экзамены надвигались с жестокой неумолимостью.
Нужно ли говорить, какое впечатление на воображение Валентины Павловны произвело появление у Мажаровых явно очень ответственного человека…
Разведку Крюкова начала издалека. |