Изменить размер шрифта - +
Но стоило кандидату технических наук отбыть в командировку (они, считай, отнимали половину его жизненного и календарного времени), как Крюкова пыталась сотворить что-нибудь такое, что, по ее мнению, должно было наконец помочь восторжествовать справедливости.

Взять, к примеру, жилищный вопрос. В отсутствие мужа Валентина Павловна как-то пошла к самому директору института и спросила в лоб: почему до сих пор одному из лучших сотрудников не предоставят на худой конец двухкомнатную квартиру, хотя Крюков мог по положению претендовать и на трехкомнатную?

Ошарашенный начальник удивился:

– Но Юрий Алексеевич никогда даже не заикался об этом!

И что-то отметил в своем блокноте.

Вернулся кандидат наук из очередной командировки, узнал о походе супруги к директору института и тоже задал ей вопрос в лоб:

– Кто тебя уполномочивал ходить с жалобами?!

Жена расплакалась.

Но Юлик был неумолим.

– Пойми же, Валя,– более мягко сказал он,– я терпеть не могу клянчить, жаловаться, просить… Пусть за человека говорит его дело. А уж как там решат – на их совести…

– Это ты не хочешь понять меня, Юлик,– отвечала жена.– Сколько можно ютиться в одной комнате? Игорю уже семнадцатый год… Да и не солидно. Стыдно перед знакомыми…

– Так у нас, считай, две комнаты…

– Как две?– от удивления Крюкова даже огляделась вокруг.

– А кухня?– в свою очередь удивился Юрий Алексеевич.– Большая, светлая. Сыну там здорово! И где живем? В самом центре! Теперь ведь новые дома строят в Тринадцатом микрорайоне… Хочешь жить у черта на куличках? Утром и вечером в автобус не втиснешься…

Валентина Павловна, вздохнув, согласно кивнула – муж тоже был прав.

– А на Сиреневой набережной строят дом-башню, девять этажей,– робко сказала она.– Лоджии в сторону моря… Там нельзя?

– Ого куда замахнулась! – присвистнул Крюков.– Не те мы с тобой птицы…

Один раз задуманное Крюковой дело удалось, но…

Как-то в доме зашел разговор о приобретении автомобиля (вести экономно хозяйство Валентина Павловна умела и ежемесячно откладывала кое-что на сберкнижку). Для нее обладание «Жигулями» явилось бы поводом кое-кому утереть нос. Для Юрия Алексеевича же этот вопрос был далеко не самым главным в жизни.

– Машину? – почесал он затылок.– Даже не знаю. Не думал… Вообще-то, неплохо было бы, но как подумаешь: идти к начальству, просить, унижаться…– Крюков махнул рукой.

И вскоре отбыл в очередную степь, привязывать очередной проект насосной станции.

Валентина Павловна же решила сделать мужу очередной сюрприз.

И снова в кабинете директора института был задан вопрос в лоб:

– Почему ведущий специалист не может получить легковой автомобиль?

– Разве Юрий Алексеевич хочет иметь машину?– пуще прежнего удивился директор.– Так это запросто. Нам как раз выделили трое «Жигулей».

На сей раз он не стал ничего чиркать в своем блокноте, а вызвал заместителя и дал указание поставить Крюкова первым на получение вазовского красавца.

Но торжество супруги было сорвано.

– Зачем нам машина? – грозно спросил кандидат наук, когда вернулся из степи с облупившимися от беспощадного солнца носом и ушами.

– Как зачем! – словно пораженная громом, воскликнула Валентина Павловна.– Ты же сам хотел!

– Откуда ты взяла?

– Но мы ведь обсуждали этот вопрос перед твоим отъездом!

– Это я так… Гипотетически… А ты снова пошла с жалобой!

Валентина Павловна многозначительно шмыгнула носом.

Быстрый переход