…И все же возвращался я домой окрыленный. Наверное, перемена в моем настроении была так заметна, что мать не удержалась и сказала:

– Даша, погляди, Захар-то наш сияет, как солнышко. Поправилось на службе, что ли?

– Поправляется, мать.

Я очень внимательно наблюдал за Дашей. Она ничего не сказала, но не смогла сдержать вздох облегчения.

Мы улеглись спать. С приездом матери я снова был переведен в спальню. По Дашиному дыханию я понял, что она не может уснуть, как и я. Жену конечно же интересовало, что происходит на моей службе и почему я приехал из области совсем в другом настроении. Я долго ждал, спросит ли она что-нибудь или нет. Но Даша молчала.

Не выдержал я.

– Даша…

– Что, Захар?

– Почему не спрашиваешь, как дела?

– Сам расскажешь, если надо.

Я вздохнул. Дашу не переделаешь. Не стоит и пытаться.

– Понимаешь, вся эта история с женщиной подстроена специально,– сказал я после некоторой паузы.

– Как это можно положить к себе в постель мужчину, если он этого не хочет?

Я почувствовал, что она усмехается.

– Я же тебе рассказывал, как все произошло.

– И твое начальство поверило этому?

– Видишь ли, открылись такие факты, которые… Ну, короче, я пока не могу объяснить тебе полностью. Скажу только: меня хотели скомпрометировать и таким образом убрать с дороги.

– Как видно, это не составило особого труда,– сказала она.

– Неужели ты думаешь, что прокурор области стал бы на мою сторону, если бы я действительно был виноват?

Последовала некоторая пауза.

– Ладно, Захар, давай спать. Завтра вставать рано…

Вот так всегда. Если она упорствует в чем-нибудь, то всегда уходит от разговора.

– Спокойной ночи,– буркнул я.

Даша не ответила. Я знал, что она еще долго не будет спать, будет думать. Странно, посторонние люди быстрее поверили, чем жена. Да, здорово ее задела эта история…

Дней через десять я был снова вызван в Рдянск. Меня пригласил прокурор области.

– Кажется, кое-что начинает вырисовываться,– сказал Зарубин.– В результате оперативных действий работники милиции вышли на странную личность.

– Где? У нас? – вырвалось у меня.

– В Северокавказске,– ответил Степан Герасимович.– Некто Минаев. Дружок Белоуса по заключению.

– А чем они связаны сейчас?

– Пока сказать трудно. Работая на такси, Белоус несколько раз возил этого Минаева в Северокавказск.

– За что сидел Минаев?

– Хищение. Работал в потребкооперации.

– А теперь?

– В том-то и дело, что теперь он числится надомником от комбината бытового обслуживания. Чинит обувь. У человека высшее образование, закончил сельхозинститут. Зоотехник…

– Странное занятие для зоотехника.

Зарубин усмехнулся:

– Странно не только это. Минаев не умеет сапожный молоток в руках держать. Работу, которую ему выдают на дом, выполняют другие люди – сапожники-пенсионеры. Он платит им из своего кармана.

– Что же он имеет? Дырку от бублика?

– Имеет камуфляж. Инвалид третьей группы, надомник. К такому никто не сунется.

– Он действительно больной?

– Нет, конечно. Здоровенный детина. Документы об инвалидности липовые.

– Чем он занимается на самом деле?

– На этот вопрос пытаются ответить наши коллеги из Северокавказска…

Забегая вперед, скажу, что инициатором провокации против меня был этот самый Минаев, который приезжал в Рдянск к Белоусу недели за две до инцидента.