– А бабушке сколько лет?

– Восемьдесят третий…

Я видел, что мое любопытство вконец выбивает ее из колеи.

– Вы не думайте, она у нас – ого-го какая старуха! И ездить любит…

– Где живет ваша сестра?

– Да на хуторе Мокрая Ельмута. Пролетарский район Ростовской области.

Это были мои родные места. Маныч, степи, детство… Я на миг окунулся в воспоминания. Но они были явно не к месту.

– А где жили ваши родители до того, как переехали в Зорянск?

– Там же, в Мокрой Ельмуте… Я же и сама оттуда…

Спросил еще, как ей удалось получить в ЖСК «Салют» трехкомнатную квартиру, ведь свободных не было. Она повторила почти то же самое, что и Дроздов.

Когда Калгашкина ушла, я попытался разобраться, какие вопросы смутили ее больше всего.

Прописка… Да, когда я спросил, где прописаны родители Калгашкиной, она даже побледнела от волнения.

Второе. Живут ли они с ней в Зорянске? Тоже, как мне показалось, очень неприятный вопрос для заведующей магазином.

Позвонил в паспортный стол и попросил сообщить мне, кто прописан в квартире Калгашкиной.

Буквально через десять минут получил ответ, которого, честно говоря, и ожидал.

В настоящее время Ирина Алексеевна Калгашкина была прописана в своей трехкомнатной квартире одна. Но с сентября 1981 года на этой же площади были прописаны Алексей Кузьмич Калгашкин, Зинаида Прокофьевна Калгашкина и Анастасия Ниловна Рябченко – отец, мать и бабушка заведующей магазином. В сентябре 1981 года дом ЖСК «Салют» заселялся жильцами.

Через два месяца, в ноябре того же года, Калгашкин А. К., Калгашкина 3. П. и Рябченко А. Н. выписались в связи с выездом из Зорянска на постоянное место жительства в Мокрую Ельмуту.

Господи, опять Мокрая Ельмута. Пролетарский район Ростовской области… Не зря, наверное, нахлынули на меня воспоминания детства. Еще тогда, когда Калгашкина только назвала эти места, что-то буквально резануло меня по сердцу. Чистое, родное – и ложь… Да, я тогда сразу ощутил, что Калгашкина лжет. Но я пока еще в ней не разобрался до конца. Одно было ясно: вся эта история с родителями, их желание якобы переехать в Зорянск – просто уловка. Для получения трехкомнатной квартиры Калгашкиной нужны были «мертвые души», вот она и прописала у себя родителей. А получив ордер и въехав в кооператив, тут же выписала их.

Но ведь еще существовала Мокрая Ельмута. Там наверняка должна быть разгадка.

Не теряя времени, я позвонил в районный отдел внутренних дел Пролетарского района. Начальнику уголовного розыска. Мы познакомились с ним, когда я был последний раз в отпуске и заглянул в родные места.

– По какому случаю, Захар Петрович? – спросил он.

– Хотелось бы срочно получить кое-какие сведения… На хуторе Мокрая Ельмута проживают Калгашкины. Алексей Кузьмич и Зинаида Прокофьевна. Узнайте, прописаны ли они? И на чьей площади?

– Это запросто…

– Не всё… У них был свой дом. Продали они его или нет?

– А для этого надо немного времени.

– Сколько?

– До вечера терпит?

– Можно до завтра… Еще неплохо бы выяснить: выезжали куда-нибудь за последние полгода Калгашкины из хутора?

– Выясним, Захар Петрович. Свяжемся с участковым…

А на следующий день утром мне сообщили из Пролетарского РОВДа следующее:

первое: родители Калгашкиной действительно имели свой дом в Мокрой Ельмуте и продали его в начале 1981 года;

второе: Калгашкины-старшие, а также Рябченко А. Н. выписались из Мокрой Ельмуты в августе 1981 года в связи с выездом на другое место жительства.