|
Предположим, что ваша догадка правильная. Тогда Холмс сегодня ночью выследит покушавшегося на вас человека, а это значительно облегчит поиски морского договора. Ведь нелепо предположить, что у вас есть сразу два врага - один ворует у вас документ, а другой покушается на вашу жизнь. - Но мистер Холмс сказал, что он не собирается возвращаться в Брайарбрэ. - Я знаю его не первый день, - сказал я, - Холмс никогда ничего не делает, не имея веских основания. И мы заговорили о другом. Но день для меня выдался утомительный. Фелпс еще не совсем оправился после своей болезни, обрушившееся на него несчастье сделало его нервным и раздражительным. Тщетно я старался развлечь его рассказами об Афганистане, Индии, занимал его разговорами о последних политических новостях, только чтобы согнать с него хандру. Он то и дело возвращался к своему пропавшему договору, высказывал предположения, что бы такое мог делать сейчас Холмс, какие шаги предпринимает лорд Холдхэрст, гадал, что нового мы узнаем завтра утром. Словом, к концу дня на него было жалко смотреть, так он себя измучил. - Вы очень верите в Холмса? - то и дело спрашивал он. - Он на моих глазах распутал не одно сложное дело. - Но такого сложного у него еще не бывало? - Бывали и посложнее. - Но тогда не ставились на карту государственные интересы? - Этого я не знаю. Но мне достоверно известно, что услугами Шерлока Холмса для расследования очень важных дел пользовались три королевских дома Европы. - Вы-то знаете его хорошо, Уотсон. Но для меня он совершенно непостижимый человек, и я ума не приложу, как ему удастся найти разгадку этого дела. Вы считаете, что на него можно надеяться? Вы думаете, что он уверен в успешном разрешении этого дела? - Он мне ничего не сказал. - Это плохой признак. - Напротив. Я давно заметил, что, потеряв след, Холмс обычно говорит об этом. А вот когда он вышел на след, но еще не совсем уверен, что след ведет его правильно, он становится особенно сдержанным. Ну, полноте, дорогой мой, не терзайте себя, этим делу не поможешь. Идите лучше спать - утро вечера мудренее. Наконец мне удалось уговорить Фелпса, и он лег, но я не думаю, чтобы он спал в ту ночь, - в таком он был возбуждении. Его настроение передалось и мне, и я ворочался в постели до глубокой ночи, вдумываясь в это странное дело, сочиняя сотни версий, одну невероятнее другой. Почему он попросил мисс Гаррисон не уходить из "больничной палаты" весь день? Почему он так старался скрыть от обитателей Брайарбрэ, что не едет в Лондон, а остается поблизости? Я ломал себе голову, стараясь найти всем этим фактам объяснение, пока наконец не уснул. Проснулся я в семь часов и тотчас пошел к Фелпсу. Бедняга очень осунулся после бессонной ночи и выглядел усталым. Первым делом он спросил меня, не приехал ли Холмс. - Он будет, когда обещал, - ответил я. - Ни минутой раньше, ни минутой позже. И я не ошибся: едва пробило, восемь, как к подъезду подкатил кэб, и из него вышел наш друг. |
